Книга большая, написана с удовольствием… Ну, тут могут сказать, что писать вообще надо с удовольствием, но, надеюсь, многие поймут, что у писательского удовольствия есть разные грани и градации. Замировская, по-моему, писала быстро, чуть высунув язык, глаза горели, воображение полыхало, пальцы не поспевали за вдохновением. Может, я и не прав. Может быть, книга создавалась долго и тяжело, стала следствием личной трагедии автора…
Но если Татьяна Замировская писала быстро и на сплошном вдохновении, то затем поработала над текстом романа на совесть. Текст, именно текст, а не сюжет, увлекает, заставляет читать себя дальше и дальше.
В обычной жизни подобные книги – про откровенно придуманное – я почти не читаю. Вернее, читаю рукописи начинающих авторов. Чаще всего, это вторично, подражательно. Человечество создало уже столько фантастики, столько воскресших из мертвых, столько клонов, утопий и антиутопий, что привнести нечто новое почти невозможно. Нужно быть гением.
По-настоящему нового я в книге Замировской не увидел. Но есть приметы нынешних реалий, которые автор развивает и переносит в будущее. «Интернет для мертвых», например, тема клонирования (копирования), а главное – автор создает вполне реалистичный мир достаточно скорого будущего, хотя сейчас он вызывает – лично у меня – ухмылку:
«Я копировалась седьмой раз, седьмой год подряд – в нашем городе регулярно случались теракты, поэтому было рекомендовано копироваться буквально всем. Именно после седьмого раза я поняла, что что-то не так: раньше я вставала с кресла, сотрудники отклеивали с моих висков электроды, спрашивали, как меня зовут и какой сегодня день (обычная процедура), а потом уточняли: «И что это значит?» (тоже обычная процедура). В этот раз они не спросили, как меня зовут, а сразу сказали: «Сегодня 25 марта 2043 года, и что это значит?»
– Это значит, что я умерла, – ответила я, как будто стоя на сцене, где на меня смотрят тысячи софитов и ни одной пары глаз. – Я проходила копирование в ноябре. Сейчас конец марта. Значит, я умерла в середине февраля и сейчас меня активировали – дубликат за ноябрь.
Вся эта процедура была регламентирована, я много раз ее репетировала перед процессом.
– Все правильно, – закивали сотрудники, которые уже, конечно, были не совсем сотрудники. – Идите домой, там вас будут ожидать все необходимые документы, формы для заполнения, подсказки для реабилитации, если будут какие- то вопросы, звоните нам, мы все объясним и расскажем».
Ну что, не исключено, что так или почти так и будет.
Автор, особенно на первых страницах, немного путает читателя. Вот, например, начинает так, в прошедшем времени:
«Все это случилось почти сразу после того, как сломался интернет для мертвых». И через пару абзацев вдруг переходит на будущее: «Предположим, в какой-то момент у нас проведут интернет для мертвых, и я захочу рассказывать об этом именно так». Фишки я понял.
Раздражает и некоторое заигрывание с читателем: «Стоп. Верный ли я выбираю тон?»; «Понятно ли я звучу? Звучу ли я вообще? Мы на «ты», или вы – это вы все?» Хорошо, что постепенно подобного становится меньше. Видимо, автор уверился, читатель здесь, крепко сидит на крючке.
Местами, опять же в основном в начале книги, немало философствований. Мысли, кстати, важные, располагающие к тому, чтоб задуматься (да и багаж знаний по теме у автора внушительный), но выраженные тяжеловато для художественной литературы:
«В мире, где уже ничего нельзя выключить даже при желании, биологическая смерть сознания – настоящее благо. Я завидую тем, кто через такое уже прошел. Это единственная во Вселенной разновидность недокументируемого и неразделяемого опыта, доступного и уготованного каждому, и регистрируемого изнутри ровно до момента, пока зарегистрировать его успешное завершение может лишь внешний наблюдатель!».
Это небольшая, но существенная ошибка автора – на первых страницах попытаться всё объяснить, а потом перейти к действию. Ничего особенно объяснить ей не удалось, и для меня лично книга началась со второй главы, с того момента, когда героиня приходит в себя после седьмого копирования (выше я процитировал этот эпизод). Дальше следует действие, в которое и можно было вкраплять мысли из первой – вводной – главы.
Книга у Татьяны Замировской получилась сильная. Она затягивает, как болото, вполне может и утопить. Психика моя слабая, и порой я чувствовал, что в голове что-то щелкает, пульсирует, натягивается и грозит лопнуть… У меня еще и свойство такое: я должен видеть происходящее на страницах. И здесь я вроде бы и видел, и в то же время не был в этом уверен. Какая-то голограммная литература. Может, за ней будущее, но я пока к этому будущему не готов. Хочу, чтоб и я и другие были как бабушка героини – пожил отведенный срок и умер. И никаких копий с их умопомрачительными и крышесносящими приключениями и страстями.
«Началось то, чего все боялись: мертвые стали встречаться с мертвыми и влюбляться в них. Живые стали ревновать к мертвым. Некоторым живым было неприятно, что их мертвым интереснее с другими мертвыми, они начали являться со скандалами к родственникам других мертвых».