Комментарий к длинному списку

Вадим Левенталь
писатель, издатель, Петербург

Наученные опытом прошлого года, в новом — девятнадцатом — премиальном сезоне мы провели радикальную ротацию наших номинаторов, то есть, говоря проще, сильно перетряхнули список тех, кто получил право номинировать книги на конкурс. Мало того, мы ощутимо сократили число экспертов, потому что с номинированными год назад без малого семьюдесятью книгами наше жюри из двадцати человек справиться не то чтобы не смогло — смогло, конечно, но все-таки на пределе своих возможностей. Меньше книг в Длинном списке — меньше случайных номинаций, только самые важные новинки — больше внимания каждой книге: вот формула нынешнего сезона.

В связи с этим оргкомитет получил несколько если не претензий, то жалоб: как же так, ведь я был/была номинатором год назад или даже последние несколько лет, а в этом году не нашел/не нашла себя в списке — в чем дело? Дело вот в чем, с терпением и симпатией объясняем мы: премия не аллея памятников, однажды воздвигнутых с тем условием, чтобы их не двигать, — это называется кладбище; премия — живая, она организует в едином процессе большое количество людей, и чтобы процесс оставался живым, люди должны сменять друг друга: постояли у стойки, заказали, выпили, вышли на улицу покурить, потом вернулись. Дайте, в конце концов, сделать свой заказ другим — вас обязательно пропустят обратно через некоторое время.

Да, есть люди, которые попадают в наш список номинаторов каждый год без исключения — но сами такие случаи именно что каждый сам по себе исключение. Дописав до этого места, я вдруг понял, что гораздо более, нежели сравнение с барной стойкой, уместно тут сравнение с диджейским пультом. Люди ведь не столько заказывают выпить для себя, сколько ставят музыку для других. Скажем, кого-то приглашают в номинаторы каждый год, потому что человек приносит каждый раз музыку неожиданную, про которую мало кто знает, да и пластинку ему не подсунули подружка с племянником, а он сам честно раскопал ее на развале. Совсем другое дело, если из раза в раз ты подсовываешь диск одного и того же своего приятеля, причем новая запись отличается от старой разве что аранжировкой — первый раз публика прислушивается с интересом, второй раз вежливо скучает, а на третий уже требует выставить тебя из бара. Без обид.

Отдельно нужно сказать о продюсерах, которые ищут и издают новую музыку и новых музыкантов сами. Эти люди, само собой, остаются в нашем списке и никуда из него не исчезают до тех пор, пока не отходят от дел. И чем активнее такой продюсер работает, тем шире в конечном счете его представительство в нашем Длинном списке. Причины абсолютно очевидны. Скажем, ни у кого не вызывает вопросов, почему каждый год в Длинном списке Нацбеста много, гораздо больше, чем других, книг, вышедших в редакции Елены Шубиной. Но ведь любая активно работающая редакция всегда бывает представлена в нашей премии не одной и не двумя новинками. Скажем, когда несколько лет назад под руководством Юлии Качалкиной вдруг случился прорыв в редакции «Рипола», в Длинном списке оказалось аж девять ее книг, причем три из них дошли до списка Короткого, а одна стала лауреатом. Точно так же, пока выходила современная русская литература в «ИЛ-music», в «Амфоре», в «Livebook/Гаятри», да где угодно, — всегда на премию номинировались по несколько книг каждой редакции. Это я, разумеется, к тому, чтобы предупредить вопросы о том, что в нынешнем Длинном списке представлены несколько книг моего личного импринта в издательстве «Флюид FreeFly». За прошедший сезон в «Книжной полке Вадима Левенталя» вышло больше двадцати книг, ее назвали главным издательским событием года несколько ведущих критиков страны — и именно поэтому присутствие выпущенных мною книг в самой открытой литературной премии страны выглядит более чем естественно. Проще говоря: издавайте много современной русской литературы — и книги вашей редакции будут широко представлены в нашем Длинном списке, таков рецепт, а теории заговора и конспирологию оставьте дуракам и бездарностям.

Я сказал, что мы сильно перетряхнули список номинаторов, но точно так же сильно мы перетряхнули и состав Большого жюри: из двадцати его членов половина никогда ранее не принимали участия в работе Нацбеста, а из «стариков» мы оставили только тех, кто зарекомендовал себя как активный рецензент со своей яркой, внятной и подробно аргументированной позицией. Как всегда, призываю членов жюри судить о книгах, не ориентируясь ни на какие дружеские, профессиональные и клановые интересы, и, главное, писать как можно больше рецензий. Именно количество рецензий на книги — а в последние годы их у нас появляется более двухсот за сезон — показатель качественной работы члена жюри, да и гарантия объективности жюри в целом.

Заканчивая с организационными вопросами, напомню, что с прошлого года наша премия существует на средства некоммерческого фонда «Люди и книги», и поддержать фонд, а значит, нашу премию, а значит, живой литературный процесс в нашей стране может любой желающий; соответствующая кнопка с реквизитами имеется на главной странице нашего сайта.

В завершение два слова собственно о Длинном списке. Специфика течения литературного сезона такова, что в список всегда попадают как книги, о которых много говорили и спорили последние месяцы, так и новинки, которые не успели пока обсудить даже в профессиональной среде. В этом году этих последних существенно больше. Собственно, из нынешнего списка, а в нем, уточню, 44 произведения,  широко обсуждали разве что новый роман Гузели Яхиной да антиутопию Эдуарда Веркина — про остальные книги либо только начали судачить, либо не слышали вообще. И это делает наш девятнадцатый Длинный список устремленным в будущее — перед вами книги, о которых будут говорить весь следующий год. Хотите быть в теме — следите за работой нашей премии, за рецензиями Большого жюри у нас на сайте, за спорами вокруг этих рецензий в социальных сетях: ни одна другая премия не даст вам такой возможности.