“Всё сложно” — это был такой вариант обозначения своих отношений с противоположным полом в социальной сети “Вконтакте”. Такой максимально кокетливый намек — меня, мол, одновременно все утомили, но давайте посмотрим, что именно вы мне можете предложить.

Книга Юлии Краковской — это, конечно, не просто вестник статусов социальной сети. Это, скорее, распечатанный Живой Журнал. Таких лет десять назад было много. Не распечатанных, а сетевых.

Выглядело это примерно так. Девушка — недурна собой, иногда выкладывает свои фотографии непременно с подписью “я жирная”, хотя, понятно, что стройная — пишет раза два в неделю, что с ней случилось. Появился ухажёр. Ей интересно. Но что же они смогут дать друг другу? Насколько он заинтересован? Вчера не звонил. Позвонить самой?

Послезавтра у нас будет секс. Секс был неплохим. Я поняла, что именно ему нравится.

Я была в больнице, там было страшно. Иногда мне кажется, что родители меня совсем не понимают.

Где взять ресурс для решения всех житейских проблем?

Хочется горячий латте, сигарету, и клетчатый плед. Смотреть на дождь за окном.

Триста подписчиков. Ни одного комментария. И ни одного литературного редактора, поэтому текст выглядит как поток сознания, но без претензии на новаторство или художественный прием, а скорее как поток сознания, которое этим текстом и ограничивается.

Героиня книги живет в Израиле, она мать одиночка, время от времени встречается с мужчинами. Один не хочет кончать в нее, у другого маленький член.

Болезни, депрессии, безработица, натянутые отношения с начальством, когда появляется перерыв в безработице.

В общем, всё сложно!

“Потом он много раз звонил, но я не особенно спешила встречаться. Но в какой-то момент меня потянуло на приключения, и я все же нашла для него время“. — Это текст лишенный художественности не намеренно, а просто в силу невозможности таковую в него привнести.

Нет ничего плохого в том, чтобы описывать проблемы бытовые, приземленные, понятные — те, с которыми сталкивается каждый человек. Нет ничего плохого в том, чтобы в терапевтических целях облекать свои переживания в печатный текст.

Живой Журнал с тремястами подписчиков подходил для этого идеально. Книга для такого слишком расточительный формат.

Я почитал рецензии других членов БЖ, и они почти сплошь ругательные. Мне это кажется скучным. Ругать каждый сможет, вот ты попробуй похвали! 

Начну с книги некоей Юлии Краковской (шутку про ударение придумал не я, поэтому приводить не буду) под названием «Все сложно». Если кто забыл, раньше Вконтакте был такой статус семейного положения. Но героиня книги, которую по странному стечению обстоятельств тоже зовут Юлия, вконташей по-моему не пользуется, но при этом постоянно пишет в фейсбук. Причем, я абсолютно уверен, что слово «фейсбук» она произносит с ударением на е. 

Еще, похоже, Юлия пользуется твиттером, потому что во всей книге нет ни одного предложения длиннее 140 знаков. Краковская выстреливает текст, как из пулемета, и в этом его несомненная прелесть. 

Конечно же книжка не про «абьюзинг» и «токсичность». Автор аннотации совершенно не вник в суть этого романа. Юлия Краковская написала книгу о высоком чувстве ненависти. 

Героиня ненавидит СССР, потому что там к ней докапывался учитель. Она ненавидит Израиль, потому что там жарко, грязно и евреи. Она ненавидит своего бывшего, потому что он кончал ей исключительно в рот, своего нынешнего, потому что у него маленький член, потому что он постоянно дует и живет на ее деньги. Ненавидит настолько сильно, что, видимо из мести, выходит за него замуж и живет с ним, постылым, целый год. Ненавидит своих родителей просто по определению. Ненавидит своих подруг, а подруги в свою очередь каждая ненавидит каждую. Ненавидит она и свою работу, поэтому раз в год увольняется и ищет новую. Ненавидит Францию, потому что там всё непонятно и не так как она привыкла. Ненавидит свою дочь, хотя утверждает, что любит ее, однако при этом создает ей невыносимые условия для жизни. Ненавидит женщин за то, что они моложе и красивей. Ненавидит мужчин, и поэтому сразу же после расставания с очередным, устанавливает тиндер.

Надо ли говорить, что мироздание отвечает Юлии горячей взаимностью?

Однако, в финале, который совсем не финал (это, кстати, почти цитата), у героини неожиданно становится всё почти хорошо. И это несомненно тот самый хэппиэнд, которы должен подарить читателю столь необходимую ему уверенность в завтрашнем дне. 

Единственное, чего не хватает этому замечательному во всех смыслах произведению, так это фразы «Но это уже совсем другая история» в завершении. Очень была бы к месту.

Немного прикладной и любопытной арифметики: из сорока четырех (44) текстов, вошедших в длинный список Нацбеста-19, двадцать два (22) написаны дамами. Ровно половина. Впрочем, есть случаи пограничные: два из них написаны в соавторстве с мужчинами, еще у одного романа два автора, и обе дамы. И да, Упыря Лихого я тоже посчитал.

Тем не менее, цифры впечатляют: убедительная демонстрация гендерного равноправия в русской литературе, хотя, разумеется, для политического феминизма это всё не разговор. Но, собственно, и я хотел немного о другом: далеко не каждая из этих книг/рукописей проходит по ведомству «женской прозы», но и прямых попаданий в жанр достаточно. А есть и чемпионский (во всяком случае, из того, что я успел просмотреть) стандарт – книжка Юлии Краковской «Всё сложно». Настолько, что, характеризуя ее жанрово, я бы из «женской прозы» убрал «прозу» и оставил только «женскую».

Однако если покопаться еще, докопаешься до жанрового определения «житийности» — не в рассуждении святости, но относительно мученичества. «Всё сложно» — хроника страданий; Юлию (героиню, но и автора, она, как приговский Милицанер, не скрывается) мучают изобретательно и талантливо, регулярно и непрерывно, морально терроризируют и психологически подавляют. При этом речь не о клетках со львами, испанских сапогах и кипящем масле, нет, набор традиционный и заурядно-бытовой: проблемы в семье, на работе, с выбором страны проживания… Мучители человека – ближние его – мужья, подруги, работодатели, родители…   

Юлия, как Васисуалий Лоханкин, хлещет своё горе чайными стаканами, но  делает это настолько эмоционально убедительно, что в какой-то момент забываешь про совершенно серый и довольно приблизительный русский язык повести (больше напоминающей объемное послание психотерапевту перед длительным курсом лечения). Игнорируешь пародийную банальность обстоятельств и сомнительные представления автора о собственной моральной правоте. И даже когда этот звенящий нерв совершенно уже звучит в регистре митьковских стенаний «кому судьба карамелька, а кому – сплошные муки», ты всё равно не можешь от книжки оторваться, и так до конца. Для героини победного, хоть и относительно, но читатель (чьи жизненные обстоятельства, может, сто крат хуже) уже настолько погружен в атмосферу частного апокалипсиса онлайн, что шумно досадует, подобно горьковскому Сатину: «Дурак! Песню испортил…»

Естественно, мы имеем дело с незаурядным, хотя и специфическим дарованием: Краковская умеет не только подсадить на свой «комплекс жертвы» и в лютых подробностях показать бытовой обывательский ад. Интереснее другое: создание непроизвольного комического эффекта, когда обнаруживается вполне знаковый момент. Юлия вообще-то дама с претензиями, полагает себя, подобно упомянутому Лоханкину, видным представителем интеллигенции (фанатка группы «Ленинград», между прочим) и, в общем, на многое в этой жизни могла бы рассчитывать, кабы не заговор мучителей. А вот реализовываться должным образом у нее получается в сугубо психотерапевтическом треше. «Тоже поэт» — как говорил Есенин, представляя видным эмигрантам Санро Кусокова с гитарой.

Ну, и вишенка на торте. Свои житийные муки героиня, чьи родители эмигрировали в перестройку или около того, претерпевает в Израиле и Франции. Однако почему-то, и на таком-то тяжком фоне, самых мрачных воспоминаний у нее удостаивается советское детство. Проведенное не в промышленно-криминальном моногородке, не в нечерноземной деревне и пр. А в столице УССР городе Киеве.

“Всё сложно” — это был такой вариант обозначения своих отношений с противоположным полом в социальной сети “Вконтакте”. Такой максимально кокетливый намек — меня, мол, одновременно все утомили, но давайте посмотрим, что именно вы мне можете предложить.

Книга Юлии Краковской — это, конечно, не просто вестник статусов социальной сети. Это, скорее, распечатанный Живой Журнал. Таких лет десять назад было много. Не распечатанных, а сетевых.

Выглядело это примерно так. Девушка — недурна собой, иногда выкладывает свои фотографии непременно с подписью “я жирная”, хотя, понятно, что стройная — пишет раза два в неделю, что с ней случилось. Появился ухажёр. Ей интересно. Но что же они смогут дать друг другу? Насколько он заинтересован? Вчера не звонил. Позвонить самой?

Послезавтра у нас будет секс. Секс был неплохим. Я поняла, что именно ему нравится.

Я была в больнице, там было страшно. Иногда мне кажется, что родители меня совсем не понимают.

Где взять ресурс для решения всех житейских проблем?

Хочется горячий латте, сигарету, и клетчатый плед. Смотреть на дождь за окном.

Триста подписчиков. Ни одного комментария. И ни одного литературного редактора, поэтому текст выглядит как поток сознания, но без претензии на новаторство или художественный прием, а скорее как поток сознания, которое этим текстом и ограничивается.

Героиня книги живет в Израиле, она мать одиночка, время от времени встречается с мужчинами. Один не хочет кончать в нее, у другого маленький член.

Болезни, депрессии, безработица, натянутые отношения с начальством, когда появляется перерыв в безработице.

В общем, всё сложно!

“Потом он много раз звонил, но я не особенно спешила встречаться. Но в какой-то момент меня потянуло на приключения, и я все же нашла для него время“. — Это текст лишенный художественности не намеренно, а просто в силу невозможности таковую в него привнести.

Нет ничего плохого в том, чтобы описывать проблемы бытовые, приземленные, понятные — те, с которыми сталкивается каждый человек. Нет ничего плохого в том, чтобы в терапевтических целях облекать свои переживания в печатный текст.

Живой Журнал с тремястами подписчиков подходил для этого идеально. Книга для такого слишком расточительный формат.

Добрый день, уважаемая Ольга! Не знаю, кто такая Юлия Краковская, прочел ее книгу «Все сложно» (вышла в серии «Книжная полка Вадима Левенталя») и невольно закручинился. Грустно мне стало от того, как лихо Юлия Краковская (вернее, ее лирическая героиня, которую тоже зовут Юлия) расправляется в своем романе с мужским племенем. Приколачивает его вот такенными гвоздями к позорному столбу.

О чем эта книга: рассказывается история женщины, которая решила поискать счастья и уехала за границу. Сначала в Израиль, потом во Францию. И вроде все у нее по жизни складывается. Шеф на работе – лучшая подруга Карин, она же на первых порах помогает Юле. Работа не то чтобы интересная, но вполне позволяет снимать жилье и ни в чем себе не отказывать. А героиня уже не девочка, 43 года, на минуточку, тут пора думать о будущем. И будущее приходит из социальных сетей, с сайта знакомств. Его зовут Жоффруа, у них начинается роман, потом они переезжают во Францию… Я все пересказывать не буду, просто в итоге отношения с Жоффруа у Юлии заканчиваются крахом. И у меня сильное ощущение, что весь роман «Все сложно» написан с целью сведения счетов с мужским племенем, но прежде всего – с бедолагой Жоффруа, подлым обманщиком. Не знал он, изменщик коварный, что Юля напишет роман!

Вот как обманутая женщина, обладающая литературными способностями, умеет рассказать всему миру, какое ничтожество ее бывший возлюбленный – о, «Все сложно» просто являет собой образцовый пример! Мы узнаем массу пикантных подробностей. Что он жалкий травокур, что у него маленький член, что секс с ним ужасен…Нам предложат послушать, как отвратительно он говорит («зачастил как шакал»), посмотреть, как он неопрятно ест, понюхать, как он, вонючка этакая, мерзко пахнет. Опять же и бывшая лучшая подружка окажется стервой, истеричкой, подлой дурой. И ее муж, о котором в самом начале говорится, что, мол, муж подруги для меня табу, а потом «Я загадала, чтобы Карин унялась и мы с Гаем стали парой». А потом они уже пара, и секс восхитительный. И вообще все вокруг уроды, мир несправедлив, подушка колючая, одеяло кусачее. Я все искал в конце фразу «и тут выхожу я, вся в белом», но почему-то не нашел. Но она подразумевается, конечно. Не может, чтобы героиня не была вся в белом. Не бывает так.

Да, и всем юлиным соплеменникам, то есть нам, русским мужчинам, тоже достается: «Русскоязычные по всему свету почему-то позволяют себе говорить об африканцах и арабах, не стесняясь в выражениях. Они совершенно спокойно называют их черножопыми, ленивыми обезьянами и все в таком духе, хотя себя они не называют «жидовскими мордами» или «вонючими русскими свиньями».

Самое интересное, Оля, что книга-то мне даже понравилась. Она написана очень убедительно в эмоциональном плане. Веришь не тому, что «так все и было», а в то, что именно эти чувства испытывает обманутая женщина. И вообще это ведь в какой-то степени пересказ сюжета «Москва слезам не верит»: успешная женщина встречает великолепного слесаря Гошу, а он потом вдруг – бабах – и превращается в вонючку Жоффруа с маленьким членом. Как такое может быть? Да бывает сплошь и рядом. Я сам пережил два развода и в обоих был в роли Жоффруа, и к несчастному Жоффруа из романа «Все сложно» испытываю неподдельное чувство сочувствия и мужской солидарности – хотя героиня романа, скорее всего, меньше всего рассчитывала на такую реакцию.

Весь роман представляет собой горячечный монолог, попытку свести счеты со своими мужчинами, родителями, подругами, всем миром, который не увидел, не понял и не оценил. У каждого разведенного мужчины (да и женатого тоже, у каждого мужчины, в общем) чтение романа Юлии Краковской вызовет одну мысль – «такую же книгу могла написать моя бывшая». Но еще раз скажу, что написано эмоционально, точно, сочно, только что с того? Все мужчины в какой-то степени Жоффруа из этой книги, и если бы Жоффруа всей Земли встали плечом к плечу…Но нет, им лучше не читать роман Юлии Краковской «Все сложно». От греха подальше, как говорится. Всего хорошего.

Книга о женщине написана женщиной. Думаю, что читательниц у нее окажется больше, чем читателей. Между автором и героиней, кажется, нет дистанции. Даже имя у них одно – Юлия Краковская. Юлии чуть больше сорока. Она офисный работник, программист. Занимается тестированием программного обеспечения и какими-то проектами. Ничего более конкретного из текста извлечь нельзя. Очевидно, автора это не интересует.  О чем же думает и говорит ее героиня, когда встречается с подругами? «Мы болтаем о своем, о женском, то есть о мужиках, благо тема эта неисчерпаемая и во всех странах одинаково популярная».

Материала для размышлений и разговоров о мужиках у Юлии достаточно. Целая вереница мужчин разных национальностей: Дима, Давид, Амир, Жоффруа, Гай…

Основную часть текста занимает история неудачного брака Юлии. Ее муж Жоффруа не имеет профессии, не хочет работать, живет за счет жены. Казалось бы, есть простое решение: выгнать. Но Жоффруа крепко держится за свою кормушку. Эта история слишком затянута. Много повторов. Какой-то бесконечный бег по кругу. В конце концов, Юлия избавляется от мужа, находит нового любовника. Наверное, есть читательницы, которые увидят сходство сюжетных ситуаций романа со своими, услышат утешительный совет Юлии: «Не надо отчаиваться, судьба обязательно преподнесет подарок». Вот такие литературные сеансы психотерапии. Нужна ли такая литература? Очевидно, да, но она, на мой взгляд, далека от художественной. Более всего удручает язык романа: разговорный, но лишенный индивидуальной окраски, к тому же он засорен штампами и ненормативной лексикой. Судите сами: «начался привычный вынос мозга», музыканты группы «Ленинград» «выкладывались на все сто и заводили публику по максимуму», «ты крутая <…> суперски сильная и мегакрутая», «я дико бесилась», «в чем проблемы».  Даже для разговора о самом, с точки зрения героини, главном не нашлось каких-то особенных слов: «Надо, наверное, осветить момент секса. <…> Так как чисто технически Жоффруа был обделен, то получилось так себе с минусом».

Между тем, книга могла быть более интересной и содержательной. Юлия знает языки: русский, иврит, английский, французский. Ее детство и юность прошли в Советском Союзе. Затем четверть века жизни в Израиле и два года во Франции. А еще она побывала в Нью-Йорке, Хельсинки, Амстердаме, Лондоне, на Кипре, в Испании. О жизни в Советском Союзе скупо. Хватило двух эпитетов: «серый» и «убогий». А жила героиня, между прочим, не в таёжной глухомани, не в шахтерском посёлке, а в прекрасном городе Киеве. Израиль ей показался каким-то продолжением Советского Союза. Те же дома-развалюхи, разбитый асфальт, грязь да еще невыносимая для нее жара. Зато она по-настоящему полюбила Францию. Ей нравятся климат, природа, архитектура, французы, их одежда… Бывает, что человек чествует близость к стране или народу, даже не имея кровной связи с ним. Но все это лишь фон действия, едва-едва очерченный.

Книга Юлии Краковской «Все сложно» – это такой распечатанный дневник. Она начинается со слов «Здравствуйте, меня зовут Юля, и я неудачница», чем дает исповедальную установку на ближайшие 300 страниц. В финале нас ждет небольшой хэппи-энд: ничего кардинального, героиня справилась с очередным кризисом и пришла к выводу, что все пройдет, и печаль, и радость.

«Чего я хочу? Я хочу, чтобы ничего не менялось. Но я знаю, что так не бывает и все обязательно изменится. Важно только понимать, что такие моменты — это подарки судьбы, и, когда что-то изменится, не нужно горевать. Всегда будет другой подарок».

Мы это уже когда-то видели. Сюжеты отличаются, но повествование от первого лица о жизненных сложностях и небольших приключениях старо как мир. У таких книг есть свои читатели – но в самой этой форме ничего нового нет.

В романе Краковской происходит еще и упрощение повествования – от начала книги к ее концу. В первой главе голос рассказчицы,Юли, звучит бодро, но чем дальше, тем повествование становится проще и скучнее. Нам не сообщают разве что даты событий: очередного увольнения с работы, встречи с новым любовником, первой ссоры с ним, второй ссоры с ним, третьей ссоры с ним, разговора с родителями, переезда из Израиля во Францию . И если первая глава даже называется хотя бы как-то метафорически – «Белка в колесе сансары», это героиня сама себя так называет, – то дальше мы получаем главы «Совместная жизнь», «Решение», «Отъезд», «Франция», «Визит домой», «Переезд на новую квартиру», «Передышка в Израиле и возвращение во Францию». Можно и не читать, и так понятно, что там произойдет.

Но что же насчет переживаний героини, спросите вы? Неужели читателя должен интересовать только сюжет? Конечно, нет. Но и с ними, как и в целом с книжкой, всё просто – простите за каламбур. Юля страдает и жалуется. У нее постоянно какие-то проблемы. Это неудивительно, потому что у героини есть дочь-подросток, три кошки, собака, инфантильный муж и постоянные проблемы с работой. Я бы тоже взвыла.

«Я мечтала понять, почему меня отовсюду гонят. Я знала, дело точно во мне, но не понимала, что именно заставляет людей, которые оказываются в роли моих начальников, ненавидеть меня. Обычно люди любят меня, и коллеги тоже. У меня масса друзей, многих из которых я приобрела на многочисленных работах. Но как только человек становится моим начальником, он начинает меня ненавидеть. Я точно знаю, что я не тупая, ленивая или склочная. Миллионы людей намного хуже меня справляются с офисной работой, но только меня отовсюду увольняют с какими-то очень странными объяснениями».

Однако вместо сочувствия к этой героической женщине начинаешь испытывать раздражение, усталость от ее разговоров и иногда даже злость. В какой-то момент хочется встать на сторону ее мучителей – просто чтобы стало поинтереснее.

Повествование не оживляют даже диалоги – героиня умеет ругаться, но сколь быстро она приходит в ярость, столь же быстро и успокаивается. Порой это выглядит просто смешно.

«— Ну за***сь теперь! А ты в курсе, что я тоже живой человек и, можешь себе представить, у меня тоже есть чувства?! Или вы тут белые господа с чувствами, а я — чернавка, которую себе можно спокойно е**ть, потом е**ать других, но чувств у меня быть не может? О***ть просто! — я встала и собралась уходить. — Да, и пока вы тут занимаетесь своими важными проблемами и разбираетесь, кто кого е**ал в чувства, меня увольняют и я уезжаю в Израиль. Идите вы все на хер.

— Стой, подожди, — он схватил меня за руку, пытаясь удержать, — не уходи. Я идиот, я не хотел тебя обидеть. Ты права совершенно, это я дебил и всех вокруг раню. Не уходи, пожалуйста.

— Ладно, — сказала я и осталась».

На самом деле, это книга с ключом внутри. В какой-то момент Юля – ладно, мы можем согласиться, что здесь она точно равна автору – так вот, автор признается, что ее любимой героиней является Керри Брэдшоу из «Секса в большом городе». Наверное, и главным вдохновителем тоже, потому что «Всё сложно» – это просто чуть более реалистичная версия все тех же книг Кэндес Бушнелл.