Географ в очередной раз пропил глобус

Начнем издалека. Европейцы и американцы любят писать и снимать про школьников и считают своим долгом детально прорабатывать их внутренний мир, межличностные отношения и пр., следить за стройностью и логичностью их истории, выражать идеи через детали, символы, мизансцены. Для них очень важно, чтобы читатель сопереживал, сочувствовал героям, думал над какими-то идеями разной степени важности. Японцы каждый год снимают не менее 20 шаблонных сериалов о том, как Обычный Японский Школьник попал в необычные условия. Ну, скажем, это путешествия во времени, «попаданство» в альтернативные вселенные, в глубины своего больного сознания. При этом разработкой характеров персонажей японцы особо не озабочены, да и вообще эти нарисованные фигурки все на одно лицо и различаются только своими амплуа, одеждой и цветом волос. Оригинальных идей там нет. «Обычный» это в буквальном смысле обычный. Никаких особых личностных качеств у героя нет. Точнее, есть, два-с: умеренность и аккуратность. Если у тебя есть эти два важных качества, и ты Обычный Японский Школьник, то в любой альтернативной реальности добьешься всего и найдешь свою любовь.

И конечно, в любом таком произведении есть какой-то гениальный одноклассник, который производит над героем опыты. Ученым ведь больше нечем заняться, кроме как опытами над сознанием своих школьных приятелей. Но не думайте, что результаты опытов вас ошеломят. Вы увидите нарезку из сотен других произведений с невероятными «поворотами сюжета», причем эта невероятность будет обусловлена мозговыми штурмами и страхом дедлайна. Герои очень много говорят, чтобы сэкономить на анимации, и все свои невероятно оригинальные мысли пихают прямым текстом, а то вдруг подростки не поймут. Так о чем я? О том, что как японцы делать не надо.

Не хватало еще, чтобы советские школьники ломанулись по этой натоптанной дороге. У нас уже были Алиса Селезнева с ее друзьями, Витя Малеев, Дениска, многочисленные герои Крапивина и пр. Короче, у нас все это уже было, и в хорошем качестве. Советские авторы никуда не торопились. Если вы что-то пишете, не нужно создавать мешанину из персонажей и локаций.

Нужно стремиться к простоте и увлекательности, к выразительности персонажей, у каждого из них должны быть свое лицо и характер. Вот об этом нужно заботиться автору, а не о том, как наплодить альтернативных миров и заселить их какой-то шантрапой. Начинается все как школодрама в стиле Н. Мещаниновой. Конечно, главгерой сходу беседует с высшим разумом, который ему что-то там обещает и отвечает на какие-то вопросы. Но это мною было списано на употребление учащимся конопли (как потом оказалось, напрасно). Далее идет несколько глав про советских озабоченных школьников и учителей, которые состоят друг с другом в каких-то отношениях. Мне это не показалось интересным. Карикатурный визит парторга не добавил повествованию увлекательности. За школьными сплетнями последовали воспоминания уже подросшего героя и какая-то фэнтезийная ***, но это совсем не бойня № 5. Герой служил на корабле, но мы не увидим тут какой-то особой морской романтики, это сведения о тех, кто там служил, и о том, что они делали, а также несколько приколов. Перед нами не Конецкий и не Грин, а дембельский альбом.

Коротко о приколах. В Ленинграде ГГ потрахался и поел конфет на халяву. Если бы об этом писала, допустим, Наталья Ким, это было бы даже смешно. В Лиепае ГГ с товарищами заварил дверь офицерского отсека и залил его обитателей дерьмом из гальюна, чтобы те ни с кем не потрахались. Чувствуется масштабность замысла: дерьмо это, видимо, советский строй, а заваренная дверь – железный занавес. Потом ГГ занялся на гражданке бизнесом, и автор от дембельского альбома внезапно перешел к производственному роману (подвид «бизнес-роман»):

Через два месяца мы выплатили первую скромную зарплату, еще через шесть подняли ее втрое. Долги удалось выплатить раньше установленных сроков, а через год я, как и обещал, передал 49% акций компании «Московские продукты» тем, кто вкалывал по 12 часов, поднимая комбинат из руин. Поначалу я пытался наладить взаимовыгодное сотрудничество с местными властями, но, в конце концов, понял, что пять тысяч сотрудников предприятия (а вместе с членами семей до 15 тысяч) власть не только не рассматривала в качестве граждан, но и не признавала в них избирателей.

Уяснив реальное положение вещей, мы предприняли все необходимые меры, чтобы отгородиться от всего государственно-муниципального. К сегодняшнему дню мы фактически построили государство в государстве, насколько, разумеется, это вообще возможно. При этом предприятие исправно платило налоги, а кроме того выполняло за государство и муниципалитет немалую часть их функций.

На земле, принадлежащей компании, мы построили городок для своих работников и назвали его просто «Новый город», причем стоимость квартир оказалась в два раза ниже сложившейся на так называемом «свободном» рынке. В Новом городе нами построены водозабор, очистные сооружения, котельная, проложены необходимые коммуникации, учреждена своя управляющая компания. В результате всех этих мероприятий стоимость большинства коммунальных услуг снизилась в два и более раза. К примеру, за отопление сотрудники компании платили в три раза меньше, за воду в 5 раз, а за обслуживание и содержание новых домов в 10 раз меньше, чем граждане, проживающие в самом Московске. При этом наша управляющая компания еще и получала прибыль. Молодец, что тут еще добавить! Обо всем нужно составить подробный отчет. Правда, автор уже подзабыл на данном этапе, что пишет художественную литературу. О композиции он вообще, похоже, не вспоминал. Что перед нами, роман или сборник не стыкующихся друг с другом повестей, которые автор тщетно пытается объединить фантастической линией? Зачем этот общий герой? Кто он вообще такой, чем лично он интересен, вызывает ли он хоть какую-то симпатию? Я не знаю.

Пикантной особенностью книги является то, что ГГ с Богом на короткой ноге, часто с ним беседует. В этом сезоне вообще многие авторы злоупотребляют общением с Господом. То ли в воздухе что- то такое, то ли в воде, то ли в продуктах питания в связи с санкциями прибавилось пальмового масла, красителей и консервантов, то ли скрепы в головах начали ржаветь и влиять на обмен веществ в организмах россиян. Господь буквально везде. После этих слов Господь откинулся назад и зачерпнул из небольшого озера, питаемого ледником, пригоршню кристально чистой холодной воды. В этот момент его белое одеяние приподнялось, и я увидел – о Господи! Розовые рейтузы! Пораженный неожиданной картиной, я тут же отвел взгляд. Когда Господь, омыв водою лицо, открыл глаза, я смотрел на его мокрую бороду, делая вид, что интересуюсь огромными каплями воды, переливающимися на солнце всеми цветами радуги.

– Господи, твоя борода похожа на ледник, что на вершине горы, но при этом кажется такой мягкой, – я пытался скрыть свою растерянность.
– Мягкая – это верно, но думаешь, ты не о ней! – Господь резко опустил голову и, заглянув мне прямо в глаза, оглушил неожиданным вопросом. – О чем ты сейчас думаешь, отвечай!
Ошеломленный неожиданной атакой, я так и застыл с блуждающим взглядом и приоткрытым ртом, не смея произнести вслух заранее заготовленную ложь.
– Как на Создателе могли оказаться грязные розовые рейтузы, вот о чем ты думаешь! – белые брови, сомкнувшись, угрожающе нависли надо мной.
– Нет, нет, что ты Господи! – воскликнул я, заливаясь краской стыда.
– Разумеется, в этом мире встречаются прирожденные лжецы, способные соврать и глазами, но это не твой случай. А твои глаза говорят сейчас следующее: «Да, да, Господи, именно эти розовые рейтузы и не выходят из моей головы». Ну что же, между нами нет запретных тем, тем более, что эти грязные розовые рейтузы надел на меня ты!
– Что ты, Господи?! Да я и не смог бы! В смысле – не посмел бы! – я был совершенно не готов к такому повороту беседы и теперь не знал, что сказать, чтобы, по крайней мере, не усугубить ситуацию.
– А вот теперь, когда и глаза не врут – ты действительно говоришь правду. Правду, но не истину! А истина заключается в том, что все, что нас сейчас окружает, придумал ты, а не я!
Ты усадил меня на двуглавый Арарат, вид которого прочно засел в твоей пьяной голове. И еще бы, не засесть! Общая продолжительность времени, которое ты провел, рассматривая этикетки выпиваемых тобою бутылок коньяка, хватило бы на написание диссертации по производству этих самых коньячных спиртов. Бороду и белые одеяния ты взял из детской библии, которую хотел подарить племяннице, но так не подарил. А не подарил, потому что красочные картинки сотворения мира, действовали на тебя каким-то странным образом, а именно – снимали головную боль, когда наступало похмелье. Глаза и руки – машиниста локомотива, кстати, действительно огромной любви или, как вы говорите, души человека.

Наконец, нос от Деда Мороза из любимой тобою в детстве киносказки «Морозко» и, пожалуйста, – Господь готов! Ну что ты так на меня смотришь? Разумеется, у меня не только бороды, но и тела-то никакого нет, соответственно, ни на какой горе я сейчас не сижу. Так, кажусь тебе, для твоего же удобства.
– А как же с рейтузами? – робко напомнил я.
– Ах да, простите, самое главное упустил. Так вот, рейтузы на мне те же, что и на Царевне- лягушке, а родом они, как и все, что прочно сидит в подсознании, из детства – твоего детства. Сцену с падением штанов БТР Ивановича помнишь? Вот эти злополучные рейтузы и засели в твою детскую голову.
Я даже не буду комментировать этот пассаж, пусть его комментируют Щипин и Зоберн. Без Господа Бога русскоязычным авторам в этом году просто никак. Нужно обязательно помусолить священные рейтузы и приплести к этому какую-нибудь дзенскую или хайдеггеровскую «мудроту». У авторов даже не возникает вопроса, надо ли, зачем, какую художественную ценность это имеет.
– Все верно, мы находимся в мире Богов, в котором нет пространства, нет времени, нет законов, это настоящая свобода и настоящий полет! Что знают о полете летчики, дельтапланеристы и прочие летающие граждане? Иногда капельки свободной воли долетают отсюда до Земли, и происходит то, чего произойти не могло, не должно было. В таком случае может ошибиться даже Создатель вашей Вселенной, которому однажды показалось забавным предположение о выборе, которое ты сделал будучи еще мальчишкой…

А что касается других личностей, то это действительно так. Ведь здесь находится твоя душа, а она гораздо больше, чем Гурджиев Артур Александрович. В Мире Богов информация общедоступна, она – составная часть этого мира, но ты здесь всего лишь гость… Поэтому можешь узнать многое, но далеко не все.
– Дедушка, до того, как попасть в мир Богов, я хотел узнать, почему наш материальный, земной мир несправедлив, а теперь понимаю, что он справедлив абсолютно, что ничего несправедливого в моем мире не может произойти по определению. Ведь если что-либо происходит, то происходит в соответствии с действующими законами, одинаковыми для всего мира, в этом и есть высшая справедливость. Сейчас мне кажется это естественным и очевидным. Но там в моем мире мне так не казалось?

– Все одновременно и сложно и просто, внучок. Программа Вселенной имеет единственную доминанту, которой подчиняется все, и эта доминанта – Бытие! Твой Господь верно рассчитал и воспроизвел ее, поэтому в вашем мире все стремится к выживанию, существованию, Бытию. Между справедливостью в человеческом понимании и Бытием программа выбирает Бытие. В мире книг все одновременно и сложно, и просто. Мозг читателя имеет единственную доминанту – получать удовольствие от чтения. К сожалению, на «я» критика часто давит «сверх-я», которое требует по этическим соображениям что-то похвалить, но если человек не получил удовольствие от чтения и считает, что зря потратил время, похвала будет неискренней. Между этичностью и справедливостью в человеческом понимании я выбираю справедливость, а программа вообще ничего не выбирает, разве что зависает иногда от избытка прекрасного.

Его голос, уходя куда-то ввысь, становился все тише, и я с трудом разобрал последние слова: – Ну что же, Гурджи, в таком случае, просыпайся и живи. Нет, Гурджи, завязывай уже бредить на тему секретных лабораторий, коллайдеров, искусственного сознания маньяка-педофила и пр. Не надо валить весь фэнтезийный и остросюжетный хлам в одну кучу, попроси у Боженьки способность разрабатывать сюжет, достойный большой литературы. Не надо гениальных бывших школьников и экспериментов с сознанием, не надо пытаться переплюнуть сестер Вачовски, не надо теребить Бога и Бунина, надо быть проще. Тут, видимо, есть про трудную судьбу Этой Страны и ее незавидное будущее, но чтение финала этой книги еще труднее, чем трудная судьба Этой Страны. Герой там еще находит любовь в лисьей шубе, подбитой лисьим мехом. Какая еще «любовь», о чем вы, товарищ, вы не любите и не уважаете своих персонажей, вам наплевать на читателя. «Лучше меньше, да лучше», как говорил Ильич. Собственно, в этом сезоне у автора имеется прямой конкурент – Бушковский, который выделяется именно этим «меньше да лучше» при сходстве основной идеи – взросления, становления личности героев на фоне развала Союза. Орлов с его производственным романом также даст фору Терпогосову. Автору можно пожелать выработать стиль, достойный его материала, и определиться с жанром.

Также добавлю: не всё то постмодернизм, что сделано из клише. Иногда это просто набор клише.
Оригинальность – главное достоинство хорошей книги.

Автор — понравился. А книга — очень неровная.
Но книга о главном. Причём обо всё главном сразу. О Родине, о любви, о поисках Бога, о происках Бога. Автору пока не хватает опыта, и чувства меры. Роман в моём восприятии разваливается на куски. Поэтому будем рецензировать по кускам.

В романе много описаний снов (со сна и диалоге во сне собственно и начинается роман). Однако попытки показать зыбкость, эфемерность материи сна терпят фиаско. Если бы не «казённая надобность» первой главы-сна я бы не одолел. Но одолел и был вознаграждён блестящей (ну, может быть излишне подробной, и с перебором карнавальной культуры) главой «Школа».

Беспощадно, но с бесконечной любовью описанная школа в станице Рисовая со всеми её учителями и учениками – целый мир, который не хочется покидать. Смелость, бесшабашность, хулиганство, юность – так и брызжет с этих страниц. Типажи, характеры, ситуации – всё родное и узнаваемое. В этой главе уютно как в старых шлёпанцах. Ничего не жмёт. Очень смешно. Детям давать читать не стоит – слишком много «идей».

Главный герой – Антон Гурджиева – Гурджи с треском заканчивает главу методом исключения из школы и вступает в новую жизнь.

Глава «Флот» заслуживает внимания. Призванный из института Гурджи, не смотря на все свои ухищрения, попадает во флот, а значит служит 3 года. Повествование становится строгим, информативным, искромётный юмор «школьной» части уже не так заметен. Да, тяжело. Да, неуставные отношения. Но никакого нытья и особой рефлексии по этому поводу. Всё крепко и по делу. Это если не оправдание «дедовщины», то по крайней мере не осуждение её.

После армии – бизнес и окончание вуза. Это глава «Фирма». Тоже с головой выдаёт знакомство автора с этой сферой человеческой деятельности не понаслышке. Довольно дотошное описания становления, процветания и отъёма бизнеса. Дотошное и скучноватое. Но как только автор от бизнес-планов переходит к реальной жизни, к реальным отношениям людей – снова испытываешь простое и незамысловатое читательское удовольствие от обычной писательской вежливости: герои говорят, действуют и чудят исходя из своих внутренних установок, а не от авторского произвола.

Потеряв свой бизнес Гурджи зачем-то идёт к начальнику милиции города, который, конечно, проходил с ним службу на флоте, и были они там корешами. И начинается невозможно длинный и по-голливудски пафосный, с трудом мною осиленный, диалог за жизнь в России, политическое устройство, рабскую сущность житроссов (жителей России). Никакой особой задачи, на мой взгляд, этот диалог не решает, но подводит к следующему витку событий.

Оказывается, что всё происходившее до этого – некоторая легитимизация всей дальнейшей, местами неуёмной, авторской фантазии и конспирологии.

В снах Гурджи всё время стремится к женщине Лейла, которая живёт в какой-то допотопной избе на берегу серебряного ручья. И вот, после очередного сна, где происходит блестяще написанная застольная беседа Артура с лягушкой. И реализм заканчивается. Начинается что-то даже не другое, а третье. Артур наяву начинает следовать указаниям лягушки, же встречает своего одноклассника, с коим они хулиганили в школе, а ноне одноклассник — высокий чин ФСБ.
И оказывается, что сны это правда, и река есть, и избушка, и Лейла. И есть Сталинский проект. Дальше для меня-читателя настали трудные времена. Потому что по уровню альтернативной истории, коспирологии и фэнтезийности это превосходит христоматийные «Посмотри в глаза чудовищ» Успенского и Лазарчука. По качеству, правда, сильно уступает. Товарищ Сталин в 25 году, запустил тайный полигон с двумя городами: Итиль и Танаис. Люди туда были поселены в условия 10-го века, с обнулённой памятью, и специально отобранные. В Итиль селили в основном людей «свободных», а в Танаис – с «геном рабства». И вот с 25-го года по сей день они там на полигоне живут в своём десятом веке. Итиль, разумеестя, прекрасен, там люди с хорошими лицами и полная свобода. Ну как свобода – заключать браки в «выбравшими рабство» жителями Мордора (простите, Танаиса) – нельзя. Лишишься грин-карты. Ой, простите, гражданства Итиля.

Гурджи тренируется под десятый век и попадает на полигон. Там с ним происходит фэнтези про «попаданца» в полном объеме: рабство, сосед по камере в духе графа Монте-Кристо, гладиаторские бои, чудесное освобождение, свадьба с Лейлой, неудачи в сельском хозяйстве и охоте и наконец обретение себя – он буквально изобретает колесо и становится преуспевающим бизнесменом – монополистом в транспортировке грузов.
Счастье и фэнтези продолжается 7 месяцев. Потом оказывается, что «преступный режим» (ТМ) решил закончить эксперимент и уничтожить полигон. Заодно проверить какую-то новую бомбу. Артуру об этом сообщает устроивший его на полигон друг-фэсбешник. Заодно друг признается, что это из-за него Гурджи попёрли из школы, это он сдал Артура школьному начальству. Друг стреляется, а Гурджи со свободными воинами Итиля и выбравшими рабство воинами Танаиса идут захватывать Москву.
Иногда мне казалось, что книгу писали два человека.

Потому что вот этот поход на Москву, под видом массовки съемок фильма «Поход Батыя наМоскву», захват войском десятого века Красной площади, Думы, Правительства, министров,депутатов, последующий допрос министров в прямом эфире, подписание гарантий спокойной жизни городам Итиль и Танаис – очень мощный и хорошо написанный кусок.
А потом…

Лейлу быстренько убивает снайпер по приказу мстительного униженного министра. Гурджи уходит пропивать свою жизнь, и этот процесс деградации написан тоже очень достойно. Потому автор решает вопросы мироздания, часто не очень заботясь о читателе. Клиническая смерть, сны, разговоры с Гобом, разговоры с Творцом, разговоры с Творцом Творца…

Ещё один одноклассник, который сделал компьютер, в котором моделируется Большой взрыв, да так, что с точностью повторяет историю нашего мироздания, и сознание Гурджи загружают в этот компьютер и он вот-вот уже может начать счастливо жить с неубитой в этом смоделированном мире Лейлой…
А так хорошо всё начиналось. Такая задорная была глава и школе, и такая убедительная об армии…
Кончается, правда, всё тоже хорошо. Артур отказывается от виртуального мира, тихо доживает свои дни и потом, там, конечно встречается со своей Лейлой. Уже навсегда.

Я запомню это имя: Станислав Терпогосов. Надеюсь, он нам ещё покажет.