Эта книга — неожиданность для меня.
Первая неожиданность — музыка. Все эти The Killers, The Libertines, The Red Room, My Chemical Romance, Coldplay, Kings of Leon и чёртова туча прочих ничего для меня не значат, я не то, что их музыки, названий таких команд никогда не слышал. Я в своем музыкальном образовании застрял на самом начале 70-х годов прошлого века, на смерти Джениз Джоплин, Джима Хендрикса, Джима Моррисона, а дальше просто не интересовался, предпочтя той волшебной музыке кое-что другое волшебное.
И я, когда начинал читать, подумал: разве это может быть для меня интересно? Какие-то новомодные группы, группки, возникающие и распадающиеся так же быстро, как живут дрозофилы, порождения вейсманизма и морганизма. Тем более, описанные словами (слушать их я не буду, не интересно).
Вторая неожиданность неожиданнее. Я вчитался, и я — увлекся. Нет, я не стал фанатом этой звуковой психограммы, я даже не собираюсь помнить весь этот гитарный рой, оседающий на страницах книги.
Просто музыка — пусть такая — здесь главная романная тема. Она здесь даже не фон, она основа произведения. Музыкой наполнен роман.
«Для нас и нескольких предыдущих поколений музыка неизмеримо важнее, чем просто увлечение или способ снять стресс. Мы вкладываем в нее гораздо больше смысла, она стала для нас домом, местом, где мы находим себя, нашим способом познания мира. Только подумай: ты ведь не сможешь воспринимать всерьез человека, который слушает R’n’B, если сама слушаешь мэдчестер. Дело не в том, что одни группы лучше других, но музыка — самый быстрый способ разделить мир на своих и чужих».
В этой фразе из монолога одного из героев книги я слышу голос поколения двухтысячных, голос моей пятнадцатилетней дочери слышу.
И, главное (!!!), — музыка в книге след, по которому идет героиня в поисках своей пропавшей сестры.
Время действия романа – вчера. Год 2015-й, лето (начинается книга раньше, примерно на восемь лет, но начало это только прелюдия). Кончается книга в будущем, в апреле 2016-го, для нас еще не наставшем, и это уже элемент фантастики, единственный, к счастью, в книге.
Поджанр – экшн, детектив, драма, мелодрама, трагедия.
Сюжет – яркий, непрямолинейный, непредсказуемый, дай бог каждому пишущему придумать такой сюжет (надеюсь очень, что он придуманный, а не взят из реальной жизни).
Форма: послания в пустоту. Двадцатидвухлетняя Вероника (Ника) отсылает через Фейсбук послания своей пропавшей старшей сестре Евгении (Жени, Джен). Поначалу отсылает (недолго) сестре живой, потом (долго) не отвечающей, то есть, возможно (конечно), мертвой.
Место действия: Ноутон, провинциальный городок в Англии (сначала чуть-чуть Россия, откуда героини романа, но это совсем чуть-чуть). Плюс немного (много?) фестивального Гластонбери, современного английского Вудстока, – правда, в это «немного» («много»?) вместилось столько, что никакому долбаному подражателю Стивена Кинга такое «немного-много» даже во сне не снилось.
Есть в романе мною любимый (не любимый) нуар:
«- А почему паб проклят?
— Он очень старый. Тут всякое случалось. Говорят, само здание построили каторжники. А потом сюда привозили на последнюю трапезу убийц и насильников перед виселицей. Вешали прямо в парке, через дорогу. Ходят легенды, что души многих из них так и остались в “Королеве” (Паб, в котором происходит немалая часть действия, называется “Голова королевы”. – А. Е.). Сказать по правде, оставаться внизу одному и правда жутковато.
— А что случилось с пабом после смерти Алистера? Ведь он долгие годы был заброшен?
— Точно никто не знает, — ответил Стюарт, подумав, — но паб закрылся. Мне рассказывали, что однажды утром Алистер просто решил больше его не открывать. Когда пришли люди, двери были заперты, внутри темнота. Потом кто-то вызвал копов и хозяина нашли висящим над стойкой, он был мертв уже с неделю».
Такая вот нуарная жуть.
И что хорошо ещё. В романе нет перебора с психологией – всех этих сине-зеленых девическо-юношеских соплей, занудств, тягомотины, словом всего того, что стопорит, тормозит, стреноживает сюжет. Если автор пишет про чувства – то письмо сконцентрировано и точно. Если описывает действие – то это не оперная сцена, когда часами поют: «Бежим! За нами погоня!», — а сами стоят на месте, хоть их в седалище пинай.
Есть такое выражение – захватывающее чтение. Когда книга тебя захватывает, берёт за горло, не отпускает, и ты читаешь её, как проклятый, как прикованный гребец на галере.
Так вот, этот роман берёт тебя за горло, захватывает.
И очередное ещё: складывается (местами, не всегда) чёткое ощущение, что книгу написал профессионал, маскирующийся под новичка, — так ладно скроено детективное действо и профессионально написан текст.
А теперь мелочи.
Есть в книге фраза (проходная) про «Пусси Райот», сценка на фестивале, передано устами фанаток. Типа «Пусси Райот» герои, бунтари, антипутинки, — это английские девушки говорят своей случайной русской знакомой, чтобы та знала, кто у неё в России настоящие герои.
Сразу представил себе картинку: мужская часть настоящих российских бунтарей прибила себе гвоздями мошонку между камнями булыжника на Болотной площади (пусть там будет булыжник для пущей образности) a la придурочный идиот Павленский, мир ему в лучшем мире, ну а женская бунтарская часть, в свою очередь, засунула себе в вагину общипанную магазинную курицу, как когда-то в супермаркете засунула кто-то из Пусси Райот.
Теперь — снова — не мелочи.
Я предполагал, не зная конца романа, что будет как бы слепок судьбы, условно говоря – круг второй, и героиня, младшая сестра Вероника, повторит судьбу Жени (Джен). Тем более, что впереди было новое, уже не на разогреве, а звёздное (звёздное!!!) выступление The Red Room в Гластонбери. Но автор оказался хитрее и не повелся на поводу моих ложных помыслов.
В романе вообще все переворачивается с пяток на макушку. Убийца оказывается совсем не тот, кто… Стоп! За спойлеры принято бить по морде, не буду поэтому подставляться.
Мое пожелание автору: если для Вас, дорогой товарищ Назарова, литература не блажь — а первая Ваша книга говорит, что именно так оно и есть, — то впереди у Вас хорошие перспективы…
Вот вроде бы все сказал, что хотел, можно отойти от компьютера и успокоиться.
На самом деле, не всё в нашем Багдаде спокойно.
Ближе к концу (читая роман, естественно) у меня на сценах фестиваля Гластонбери пошло какое-то торможение. То ли я стал уставать от чтения, то ли проза стала однообразной. То ли вот эта фраза мне покоробила: «Все мои знания о любви в основном почерпнуты из песен My Chemical и саги “Сумерки”».
Я задумался. Но, как сказано у поэта: ветер дунул, и я забыл, о чем я думал.
Тем более, хэппи-энд присутствует. И, как принято в старой романной классике, добрый автор предоставил мне дополнительную услугу, бонус: рассказал в конце, кто кем стал – этот этим, тот тем, эта той. А злодей, конечно, огреб по полной, так ему, подлецу, и надо.