Ценители фантастики будут разочарованы — социально-политического в романе «Метро 2035» Дмитрия Глуховского больше, чем собственно фантастического. Разочарованы будут и неценители.

Ощущения от прочитанного сродни тому, что испытываешь выходя из кинотеатра после просмотра очередного эпизода «Звездных войн»: тебя обещали полнометражный фильм, а показали один маленький кусочек пазла, по которому представление об общей картине составить можно, но весьма примерное.

Количества реминисценций, аллюзий и т. д. и т. п. хватит на увесистую диссертацию. Чего стоит один только персонаж, проводник по кругам ада метро, по имени Гомер. Без особого труда обнаруживается узнаваемая пелевинская деконструкция социальной системы, кропотливо сконструированной в предыдущих сериях главах книги. Мир московского метро срисован с картин Босха. Ну что поделаешь, людям будущего не чужды такие пороки, как алчность, зависть, похоть, чревоугодие и прочие на любой вкус и цвет. Конечно же, среди грешников находится герой — Дон Кихот, он же Данко, бессмысленный и беспощадный, — версия 2035.

Набор адресатов всего этого интертекстуального безумия включает в себя не только всю школьную программу, но и уроки внеклассного чтения, замахивается не только на шедевры русской литературы, но и не щадит и мировую классику. Перечислять их все бессмысленно в рамках одной маленькой рецензии. Как говорится, сколько аллюзиями не жонглируй, классиком не станешь…

Можно по-разному относиться к жанровой литературе, но отрицать, что она всегда ориентирована на определенную (как сказали бы маркетологи «целевую») читательскую аудиторию, бессмысленно. Вопрос любви или нелюбви к книгам подобного толка исключительно социальный. Не исключение и этот роман, ориентированный на ученика средней и старшей школы, увлеченного компьютерными играми. Подтверждает это, например, одна из глав «Метро 2035» начинающаяся словами «И умер», — погасло сердечко в правом верхнем углу монитора, впереди еще попытка.

Я с трудом могу представить себе современного школьника, зачитывающегося романами даже таких классиков как Стругацкие или Гаррисон. Это легко объяснить. У всего есть срок годности, и в том числе у литературы, особенно у жанровой. У романа «Метро 2035» он указан на упаковке обложке. Дай бог, чтобы его до указанной даты использовали по назначению, соблюдая условия хранения.

Есть люди, которым надо добираться до работы часами. Я несколько таких знаю лично. Причём, на трёх видах транспорта добираются – электричка, метро, автобус, и стоя, вдобавок. Самому, и то ведь приходилось так ездить. Два раза в сутки! Тут одно тебе утешение, ридер, а в ридере – книжка интересная.

Именно, что интересная, тебе на гудящих ногах не нужно ничего сложного, или, скажем, умного-заумного. Тебе бы отвлечься от давки, от неприятных запахов, абстрагироваться от погодных явлений, поэтому – не нужно тебе ни Толстого, ни Достоевского, ни Стивена, простите, Хукинга, ни Вильяма нашего Шекспира, а важно, чтобы голова оставалась пустой и светлой, вот и всё!

Казалось, для этого и трудится автор книг Глуховский – делает душевным проезд для небогатых категорий граждан. Это большая, важная миссия, добрый труд во имя блага людей! Это чтобы не так остро реагировать на очередную порцию соотечественников, вломившихся на Белорусской в нежелающий растягиваться вагон! И чтобы в ответ на перенесение массы тела незнакомого гражданина на большой палец твоей ноги, не взрываться, как авиабомба, а вежливо попросить означенного гражданина сойти! И чтобы при не анонсированных остановках в тёмном чреве переезда, не приходили в голову разные мысли жуткие! И автор книг Глуховский поначалу с данной миссией справлялся, что называется, на ура. А теперь вот – перестал. Не выдержал. Ударился в явные нравоучения и политические аллюзии. И всё испортил.

Так и хочется сказать — ну не ваше это, дорогой автор! Ваше – это чтобы мы ехали через «ВДНХ» и представляли, как там может быть черно и жутко, и копошащихся монстров представляли, это чтобы пустить себе немного ужаса, но ужаса — подчёркнуто ненастоящего, синтетического, несбыточного! Это эконом-класса ужас для эконом-пассажиров! Это как голливудский фильмец зазырить, но с поправкой на родную почву! Время скоротать, нервы себе пощекотать! (Именно что пощекотать, понемногу, а то представьте, едете вы в родном метро, и читаете про теракт в том самом метро, переходящий в давку, причём всё это в наше время, и эффект от книжки выйдет обратный, вместо отдыха обольёшься тут, пожалуй, холодным потом.)

Это чтиво — форменный же «Макдональдс»! Нет никаких утончённых ароматов и вкусов, и живой музыки нет, нет мягкого света и изысканных шпалер, зато – стоит всё сущие копейки. За всем же вышеперечисленным надо ходить в другие места, где к среднему счёту в «Макдональдсе» присовокупляется лишний ноль, а то и два нуля. Завсегдатаи подземки в такие места нечасто ходят, скажу я вам! А в «Макдональдс» — часто.

Ну, так вот, читаешь последнее «Метро» и ловишь себя на мысли, будто пришёл ты в знакомый «Макдональдс» перекусить по-быстренькому, слопал дежурный бик-мак, картошечки кулёчик оформил, «пенистый коричневый шипящий» выдул через соломинку, а потом поглядел на чек, а там, батюшки-светы, лишний нолик приписан. Изжога обещанная будет, но за другие деньги. И как тебе это, дорогой мой человек?

Мы готовы закрыть глаза на всё, на то, что точные науки – не конёк автора, ни физика, ни химия-биология, и Бог с ними, мы даже готовы вынести эти бесконечные «он сгрёб в сосущий желудок» — вместо «поел», мы ой как на многое готовы, ради беспамятного блаженства по дороге!

Нам бы – чтобы побежал белокурый русский рыцарь без страха и упрёка с автоматом, по жуткому постапокалиптическому переходу, где клубятся в чёрной воде червяки, разгуливают мутанты, чтобы встретил монстра, застрелил, потом нашёл свою белокурую Прекрасную даму в борделе, где её обижают злые фашисты, разметал бы оных фашистов на молекулы, чтобы были все мыслимые и немыслимые штампы — из Муркока, Сапковского, Желязны, Толкиена, из «омериканского кина», из Стругацких, Кинга и чёрт ещё знает из кого – мы всё это съедим, чавкая, и ещё попросим! И кабы так!

А тут начинается! Борьба с тоталитаризмом! Коммунисты! Мини-ГУЛАГ! Гэбня та самая пресловутая! Следователи всякие! Свастики! Нерусские в концлагере! Фюреры! Допросы и ужасы разнообразные! Портреты Сталина и Ленина! Гуспопопсовейшая, адская пошлость, от которой сводит челюсти! Извод творческого наследия Аллы Гербер, Ихлова и Дейча для маааскофских студентов и трудящихся, трясущихся в транспорте! Тоталитаризьм – бяка, знай это всякий! Мало того, что подобное льётся из каждого утюга, ещё и тут!

Слушай, не грузил бы, автор книг, а?

Этот подземный мир

В каких бы отношениях с Богом ни был Дмитрий Глуховский, твердивший в «Будущем», что нам врут про рай, главные действующие лица его романа-антиутопии «Метро 2035», несмотря на внешнюю ожесточенность и равнодушие, все-таки связи со Всевышним не потеряли. Пусть она вовсе не совершенная («Библия для тех, кто не верит. Чтобы их убеждать…»), но есть.

«Я… Молюсь иногда. Часто. Ну не то чтобы прямо молюсь… А прошу что-нибудь. Давай, Господи, так: ты мне это, а я тебе это.

— Хочешь, то есть, с Богом добазариться. Как все мужики. <…>

— А женщины не так? <…>

— А так, что если и Бога нет, то тут вообще держаться не за что, в метро этом. Тогда совсем труба. А Он… Прощает. Он говорит: потерпи. Тут надо потерпеть, но это ради дела. Да, люди мучатся, люди умирают. Но это не просто так. Это испытание. Его нужно выдержать. Ты не пачкаешься, ты очищаешься. Просто помни обо мне. Мне всегда можно выговориться. Я сам говорить не умею, но со слухом у меня все в порядке. Извиниться хочется — передо мной извинись. Позлиться — тоже можно. Давай. Ударь меня. Не держи в себе. Хочешь кого-нибудь любить — люби меня. Я тебе и отец, я тебе и жених. Иди ко мне на ручки. Я все вынесу. Я и не такое выносил. Понимаешь? Земля без Бога — не круглая, а как гравий. Одни углы, одни острые края. Это Бог ее круглой делает, гладкой.

— Да. Без Него просто держаться не за что. Вот что».

Третья мировая война и использование ядерного оружия стали причиной гибели человечества на планете Земля. Удалось выжить лишь сорока тысячам москвичей, успевших во время атаки спуститься и загерметизироваться в метро. Уже двадцать лет они находятся в туннелях столичной подземки на станциях, ставших своего рода городами-государствами со своими законами и политическим строем, разводят грибы и свиней и вспоминают о временах, проведенных снаружи, о небе над головой и чистом воздухе, наполняющем грудь.

«Все в метро родившиеся росли уже без солнца, как грибы. Нормально: оказалось, не солнце нужно людям, а витамин D. Оказалось, солнечный свет можно в виде драже жрать. А жить можно и на ощупь».

Психопат, герой и трус в одном лице – сталкер Артем Черный, ребенком оказавшийся в метро, бережно хранит детские воспоминания о поверхности и желает во что бы то ни стало найти там жизнь. Совершая в химзащите ежедневные вылазки, Артем пытается поймать радиосигнал в вот уже двадцать лет пустом радиоэфире и раздражает своими попытками правителей станций и – что самое удивительное! – людей, смирившихся с положением кротов.

«Метро 2035» действительно можно читать, не подозревая о существовании двух других книг трилогии. История самостоятельна и стройна. Умело созданная композиция, образцовые диалоги и описания быта подземки, сбалансированность сцен, рассчитанных на аудиторию постарше, выводят роман на уровень качественной фантастической прозы. Глуховский вкладывает в героев мысли о живучести человека, который «любой крысе фору даст», наделяет их страхами, часто побеждающими моральные принципы, а некоторым дарует самоотверженность без послаблений и упрямую злую любовь, от которой хоть и не родятся дети, но идти на смерть гораздо легче.

Признания широкой аудитории не только в России писатель уже добился, очередь за высоколобыми интеллектуалами, зачастую обращающими внимание не на «как», а на «кто». Ведь, по сути, не важно, в какую и кем созданную замкнутую систему ты попадаешь, открывая книгу: будь то Хогвартс, Глобальная сеть или Метро, — главное, встроенность происходящих в романе событий в современный контекст, их «достоверность» и, конечно, возможность оказаться по ту сторону изгороди.

Друзья смертны, а союзники ненадежны. Ценность человека как самостоятельной единицы под сомнением: жизни меняются на пульки – денежную валюту метро – и еду. Куриное яйцо предстает предметом раздора и причиной гибели его владельца, голодные дети, дергающие за рукав, остаются незамеченными до первой попытки украсть. Картина хоть и антиутопична, но до учащения пульса понятна. Закрыть глаза проще, чем осознать, что 2035-й через каких-нибудь десять лет.

И вот есть же писатели-пророки. Так пусть бы Глуховский не.