Сергей Дигол «Пантелеймонова трилогия»
ИЗ ЛОХОВ В ДЕПУТАТЫ
Увлекательная повесть в рассказах с элементами гангста-плутовского романа и сатиры в духе «Похождений бравого солдата Швейка» об удивительных приключениях деревенского простака и лоха, чудесным образом к третьему рассказу перебравшемуся из грязи в князи – в депутаты либерал-социалистической партии Молдавии.
Неотесанный сельский бедолага Пантелеймон из разграбленного новой властью умирающего села Мындрешты, следуя за ранее свалившими за бугор женой и дочерью, вдруг оказывается в Европе в самом эпицентре албанской банды в Испании, возглавляемой любовником жены и одновременно по совместительству женихом дочери, промышляющей проституцией –– сутенером и наркоторговцем по имени Энвер. В кишиневском аэропорту оборзевшие таможенники цинично и нагло отбирают у растерявшегося простодушного Пантелеймона все деньги, поэтому он вынужден предстать перед семьей не «графом Монте-Кристо», как собирался, а нищим оборванцем. Работа, которая наконец находится для него после длительных унижений и мытарств, заключается в кастрации быков на ферме, принадлежащей албанским бандитам под предводительством Энвера в Сарагосе; жена и дочь чуть ли не у него на глазах в открытую ебутся с криминальным албанским мачо, а также еще со всеми, кому не лень, а на протесты против этого мужа и отца отвечают, что, поскольку он сам проебал все деньги семьи, то теперь его удел – резать быкам яйца и не пиздеть. Как выяснеяется, это еще не самая плохая работа: вот, например, его сосед и собутыльник по деревне, крестьянин Богдан – так тот вообще нанялся трансвеститом к одному богатому итальянскому педерасту 83 лет. Его работа заключается в том, чтобы целыми днями расхаживать перед стариком, вырядившись в кружевное женское белье, чтобы чем-то напоминать тому покойную жену. Ничего удивительного: ни для кого не секрет, что большинство уважающих себя педерастов – женатые люди.
Повествование о мытарствах простодушного крестьянина в криминально-порочном европейском бедламе, вызывающее неудержимый здоровый смех, резко, как это бывает в сказках, без лишних деталей и безо всякого занудства вдруг переходит в другое время и место. То есть, волею автора, герой катапультируется на 8 лет вперед в свои родные молдавские пенаты. Там он оказывается уже в совершенно новом качестве, и здесь повесть, собственно, и приобретает, что называется, черты авантюрного романа, разве что без любовных похождений. Амплуа бывшего простака радикально меняется: теперь он уже – не лох, как раньше, а ловкий прохвост и авантюрист, обладающий волшебным средством отомстить своим обидчикам – например, тем самым бессовестным жадным таможенникам. И это средство – не что иное, как депутатский мандат. То есть вчерашний яйцерез, рогоносец и терпила теперь заделался уважаемым депутатом. И дальше вообще уже разворачивается некая гротескная фантасмагория и уморительные утопические картины депутатских инициатив новоиспеченного народного избранника, которым бы мог позавидовать и Остап Бендер. Чего стоит, например, его инициатива перед представительством Евросоюза в Молдавии и ОБСЕ провести гей-парад – но только не в столице, где подавляющее большинство населения – отсталые совки, ностальгирующие по сгнившей империи. Нет! – в качестве альтернативы Кишиневу он предлагает свое село Мындрешты, где «уже созданы идеальные условия для воспитания молдаван в духе политкорректности и европейской мультикультурности […] Новое поколение селян […] (в смысле ранее угнетенных и зомбированных советской пропагандой комбайнеров, виноделов и доярок) […] будет уже 100% европейским и толерантным, впитавшим ценности мировой демократии с молоком матери, а если быть до конца толерантным, то и с молоком отца! […] Мы еще покажем этим совкам! Всем, мать их, нетолерантным педерастам!»
Далее планируется преобразовать забытое богом и чертом село Мындрешты в закрытый поселок суперэлитного жилья, в котором «доля благоустроенных дорог, дорогих магазинов и элитных товаров не уступала бы лондонскому кварталу Сохо». Любопытно, что Сергей Эрлих, номинатор Сергея Дигола, считает Пантелеймона Берку эдаким «антишвейком»: «мерзкий герой, не лишенный трагикомического обаяния», а авторский смех воспринимает как «смех сквозь слезы». Что, мол, герой выбился в люди «сквозь фильтры обмана, унижений и предательства», действуя при этом с зеркальной точностью: обманывая, унижая и без оглядки предавая». Ну, получается, я совсем другой читатель, чем Эрлих; не могу поддержать столь серьезный обличительный пафос. Совсем даже наоборот: уже давно ни одно произведение не оказывало на меня столь антидепрессивного и, не побоюсь этого слова, «коррегирующего» воздействия, особенно по сравнению с непреходящим унынием от чтения других произведений списка.
Невзирая на волнующие всех актуальные геополитические тенденции, меньше всего хочется демонизировать Пантелеймона Берку, считая его исчадьем евроинтеграции. И это как раз означает, что автор написал качественное художественное произведение, а не обличительный политический памфлет. Эта книга, по большому счету, сказка про дурака, который всех победил и обвел вокруг пальца, как и положено в сказках о дураках у всех народов мира. Или, если хотите, это мифологический персонаж (что, в принципе, одно и то же). Однако убийственно точные остросовременные детали быстро возвращают читателя с мифологических небес на землю, чтобы он, читатель, не забывал, где и в каком времени находится: «Какая все-таки тупость: номер в Кишиневе стоит, как гостиница в Лондоне, а на полу – ковер, как на стенах в советских квартирах».