Не скажу, что Лена Элтанг — самый известный в России автор, но уж точно один из самых упорных и бескомпромиссных. Она пишет не просто вопреки логике и ожиданиям потенциальных почитателей, но и наперекор логике рынка. Как бы это проще объяснить. Вот смотрите: 80 процентов покупателей книг в нашей стране — женщины. В двух случаях из трех они покупают книгу, если на обложке женское имя. Причем социологи еще уточняют: эти женщины имеют доходы ниже среднего уровня, если у них и есть высшее образование, работают чаще всего не по диплому, вдобавок много одиноких. Прямо скажем, не самые успешные члены общества. Покупка книг для них имеет функцию компенсаторную. Форма эскапизма, способ утешиться. Соответственно, чего хотят такие женщины найти в книге? Понятный сюжет. Незатейливый юмор. Несложные рассуждения (а как еще поумнеть, читая?). Пралюбофь. Узнаваемых персонажей. Ну, вы поняли.

И вот подходит такая женщина к книжным новинкам и снимает с полки мозолистой рукой новый роман Лены Элтанг. А там — ну никаких точек пересечения с ее ожиданиями, мировоззрением, представлениями о культуре, литературе. Ни одного персонажа с русским именем. И вообще — это не просто далеко от запросов среднего российского читателя женского пола, это как будто читатель живет на Земле, а Элтанг фигачит свои тексты откуда-то с Плутона.

При этом у Элтанг довольно большая аудитория поклонников. И мне нравятся ее книги. Ее любят люди, работающие в жюри литературных премий — потому что такие книги приятно награждать, это возвышает и приближает нас к зияющим высотам мировой литературы. Ее любят критики, любители интеллектуальной прозы, ее любят эстеты, критики и прочие малочисленные категории населения, чья рыночная отдача ничтожна, зато влияние безмерно. Ну, вы уже поняли: Лена Элтанг — автор для избранных. Для очень и очень непростых людей. Вы же хотите считаться человеком непростым? Значит, вы уже сделали первый шаг к дверям фан-клуба Лены Элтанг.

Если серьезно, Элтанг действительно хорошо пишет. Она привила в российской современной прозе необычный стиль. Возьми ее книги, любую — от новой «Картахены», о которой чуть ниже, до дебютной «Побега куманики», спорных «Других барабанов» и великолепных «Каменных кленов», — ни одна не говорит, кроме языка, на котором написана, что это российский автор, что сюжет, герои, обстоятельства хоть как-то связаны с Россией. В книгах Элтанг дело происходит то в Португалии, то в Англии, то в Италии, в общем, «somewhere in Europe”. Все коллизии, предметы, имена персонажей, потребляемые ими марки алкоголя, еды и одежды — тоже исключительно европейские (из-за чего наиболее раздраженные снобы дразнят прозу Элтанг «ресторанным каталогом»). У нее всегда многослойно, качествнно, продуманно, изысканно закручен сюжет (из-за чего самые восторженные эстеты сравнивают ее с Умберто Эко — кстати, действительно похоже). Элтанг — это серьезно. Это гурманское чтение, эстетически и стилистически изощренное. Такие книги лучше всего представить действительно где-нибудь на европейских пляжах, а читать их должны девушки с внешностью Орнеллы Мути. И при этом книги Элтанг — действительно качественная, высшей отделки, европейская проза. Непонятно только, что такой фее делать в конкурсе сиволапой российской премии. Это как если бы ежик вышел из тумана, а там не лошадь, а, скажем, мотылек. Или как если бы в «Национальный бестселлер» притащил свою новую рукопись, гм, Умберто Эко. Похожая ситуация.

Поэтому я ничего не буду говорить собственно о сюжете «Картахены». В первой же фразе заявляется убийство, потом даже не одно, но это же криптодетектив, это же проза Элтанг — вскоре вас, изгибая тонкую бровь, автор поведет через горы, через расстояния, намазывая тонким слоем изысканную хрупкую сюжетную канву (канву можно намазывать? это я так писать красиво пытаюсь). Крылышкуя золотописьмом. Среднестатистическая мозолистая российская читательница-неудачница, купив книгу Элтанг, прочитает страниц десять и проклянет тот день, когда научилась грамоте. Но есть и плюс — в России книги Элтанг никогда, вы слышите — никогда не станут национальным бестселлером.

В ДАЛЕКИХ КАРФАГЕНАХ

Британка Филлис Дороти Паркер, к которой перешел прямиком от Агаты Кристи титул королевы современного детектива, так определила однажды тонкость этого жанра: детектив — история не об убийстве, а о восстановлении порядка. Идеальная формула, не требующая комментариев, — если речь идет о европейской или американской литературной традиции. Традиция русская (от кого ее ни веди) обладает иной спецификой: наша тяга к сверхсмыслам частенько приводит к превышению допустимого веса — не идей, так деталей и сюжетных конструкций — чем изрядно вредит чистоте и порядку этого «прикладного» жанра. Текстов вильнюсского (по происхождению ленинградского) поэта и прозаика Лены Элтанг это, однако, не касается. «Картахена», ее четвертый роман, не просто обыгрывает классические детективные элементы (как «Каменные клены», «Другие барабаны» и даже «Побег куманики», вошедший в 2007 году в шорт-листы «Нацбеста» и Премии Андрея Белого), но сам оказывается высокохудожественным детективом. Написан он в истинно европейском духе — с присущим этому духу уважением к жанровым законам.

Действие «Картахены» разворачивается в провинции Салерно на юге Италии — кто-то из обитателей отеля-пансиона «Бриатико», что долгие годы остается главной здешней достопримечательностью, причастен к ряду странных смертей, произошедших на его территории с интервалом в несколько лет. Между всеми, кто так или иначе причастен к гибели старой хозяйки, молодого хозяина и конюха «Бриатико», существует многолетняя связь, которая начинает проявляться, лишь когда в отель устраивается на работу горничной студентка Петра — она жаждет расследовать убийство своего брата Бри, не вызывающее должного интереса у полиции.

Самый любопытный эффект, который не скоро перестает волновать читателя этого романа, — иллюзия переводного текста, написанного при этом прекрасным русским переводчиком. Дело здесь, конечно, не столько в иноземном сюжете, сколько в языковом ритме и синтаксическом рисунке «Картахены» — а также писательском темпераменте самой Лены Элтанг. Сдержанность — вот что в первую очередь характеризует авторскую повествовательную манеру: и характеристика эта относится ко всем трем перечисленным ее элементам. Во вторую очередь — неумышленная, естественная простота всех «декоративных деталей»: такие придутся по вкусу любителям не столько «красивостей» и «лакомств», сколько точностей и подробностей. («Я прихлебывала кофе и думала о том, что мое горе понемногу отступает, сворачивается стружкой, сходит, будто кора с эвкалипта. Покой и веселье качались во мне, как море во внутреннем ухе, когда сойдешь с корабля на сушу после долгой болтанки. А я думала, что отчаяние будет выходить, будто сломанный корень зуба из десны — в брызгах крови, со скрежетом и криками. Выходит, я мало любила своего брата?») Жаль, правда, что все герои «Картахены» говорят одним голосом — с едва заметными различиями лишь в интонациях.

Лена Элтанг знает, как увлечь читателя к опасным скалам — а там уж он сам нырнет в темную глубину, прельстившись обещанными сокровищами. Вот только добредут до этих скал не все: слишком уж долго автор путает следы, водит нас по холодному мелководью и заставляет собирать там камушки определенных цветов и форм — эта медитативная прогулка и гипнотизирует, и просветляет, но утомляет все-таки больше, чем жаждешь и ожидаешь.

Лена Элтанг – не то чтобы самый хрупкий, но уж точно самый экзотической побег на древе российской словесности. Родилась пятьдесят лет назад в Ленинграде, окончила университет в Иркутске, а как только Литва стала независимым государством – переселилась туда на постоянное жительство. Но действие ее четвертого романа разворачивается большей частью не в Литве (хотя один из героев — литовец) и не в «новом Карфагене» (так переводится название городка, вынесенное в заголовок) на испанском побережье, а в крохотном городке в итальянской Кампанье. Точнее — в отеле-пансионе «Бриатико», где в начале жаркого южного лета собирается пестрая компания личностей, связанных между собой невидимыми им самим, но прочными нитями. Точнее — искусно оплетенных целой паутиной сотканных писательницей тончайших разноцветных нитей, в которых совершенно тонут банальные вопросы «кто убийца?» и «где спрятано сокровище?».

Что к этому можно добавить сейчас? Это хорошая книга. Главная ее хорошесть, на мой взгляд, заключается в том, что это хороший образчик «европейского письма» — и при этом русскими письменами писаного. «Картахену» легко себе представить на книжной полке в той же Калабрии, с изумительной, как одни итальянцы умеют, обложкой. Комплимент не для всякого русского писателя лестный, но уж какой есть.

Лена Элтанг – писательница, похожая на Ульяну Гамаюн, но классом повыше. Если у Гамаюн манерность возникает как ошибка, то Элтанг принципиально манерная дама, и если она пишет детективный роман о каких-то космополитах на юге Италии, то сразу ясно, что эти космополиты-то ее и занимают больше всего. И притом, что это тоже донельзя литературная и одновременно напоминающая дамское вышивание проза, от нее довольно сложно оторваться: открываешь роман и хочется пару дней ничего не делать, есть лимонное варенье из вазочки, запивать кларетом у камина, книжка на коленях и прочий теплый клетчатый плед. В общем, претензий к книге нет никаких, кроме той, что в данный момент мало кто может себе позволить такой досуг: от романа ждешь если не пинка под зад, то какого-то экзистенциального прорыва, а дождь за окном три дня и уютное потрескивание – это что-то из позапрошлого века. Остается надеяться, что наступит когда-нибудь такое уютное российское викторианство, когда романы Элтанг победят сразу во всех национальных премиях: просто потому, что будут идеально отражать запросы общества, надежного сразу и во всем.