Сборник рассказов, некоторые были ранее опубликованы в других изданиях — например, «Жизнь на Капри» я уже читал в антологии рассказов российских писателей про остров Капри. «Зеркало Атмы» — именно сборник, то есть достаточно случайная коллекция текстов, собранных под одной обложкой. Как водится в таких случаях, одни рассказы нравятся, другие оставляют в недоумении — это вообще о чем? Например, начинается сборник с рассказа «Морозовы», где Садулаев прилежно пересказывает историю Павлика Морозова, советского пионера-героя и отцепредателя. Непонятно, кому это нужно сейчас. Если ровесникам Германа Садулаева — так они эту историю и так знают, если молодым — им, думаю, герои советской эпохи не очень интересны. К тому же не может быть, чтобы писатель Герман Садулаев не знал о книге Юрия Дружникова «Доносчик 001», где история Павлика Морозова исследована куда более качественно и глубоко.
Вообще же рассказы в «Зеркале Атмы» можно разделить на тексты, описывающие некие события из прошлого автора и именно рассказы, придуманные истории, рожденные авторским воображением. Рассказы «из жизни» мне показались более интересными, яркими, эмоциональными, легкими в изложении. Видно, что автор пытается изжить каких-то демонов, не боится признаваться в неблаговидных намерениях и мыслях, и это вызывает уважение и симпатию. А когда он начинает придумывать истории… Я считаю, что истории, сочинительство — не его конек. У Садулаева получается придумать классную идею для сюжета, но развить ее в последовательное повествование — увы, не всегда. В рассказе «Жертвоприношение» отличная завязка (на мясокомбинат устраивается настоящий брахман, который должен весь убиваемый скот «оформлять» в виде жертвоприношений, чтобы боги исполняли всякие желания владельца предприятия), но потом сюжет провисает, становится рыхлым, а концовка меня и вовсе разочаровала. В целом же соотношение хороших рассказов и проходных в сборнике пятьдесят на пятьдесят.
Говоря начистоту, серьезной творческой удачей писателя Германа Садулаева я бы сборник «Зеркало Атмы» не назвал. Так, почитать на один раз. Мне кажется, писатель Герман Садулаев пребывает в некотором творческом если не кризисе, то застое. В свое время он назвал одну из своих книг «Я — чеченец», и до сих пор первое, о чем вспоминают, когда произносят «писатель Герман Садулаев» — это не то, что он писатель (хороший, кстати, писатель, такой российский вариант Чака Паланика), а то, какой он национальности. Будь он калмык или даже тунгус преклонных годов, это оставалось бы фактом его частной биографии, но к чеченцам в России сами знаете как относятся. И поскольку в стране нет раскрученных медийных персон, относящихся к этому народу — ни модельеров, ни музыкантов, ни артистов, а есть один только чеченский писатель Герман Садулаев (к тому же он, как я прочел в Википедии, только наполовину чеченец), все ожидания и отношение к своим соплеменникам ему приходится аккумулировать в одиночку. От писателя «с чеченскими корнями» читатели ожидают сами незнамо чего — не то восточных сказок, не то историй о сокровенной жизни кавказских народов. Садулаев, в общем-то, и сам потакает подобным смутным ожиданиям — вот недавно, помните, написал «Прыжок волка», политическую историю чеченской государственности, которую всерьез читать невозможно. Я думаю, ему самому уже прискучило играть эту странную этнографическую роль, тем более начинал-то он, помните, с «Таблетки» — умной, злой, обидной и веселой сатиры на корпоративные нравы. Жаль, в «Зеркале Атмы» эта тема как-то не развивается — разве что в рассказе «Брат промоутер» что-то такое брезжит.
Думаю, сам Садулаев понимает, что «Зеркало Атмы» — это такой промежуточный этап, остановка в пути, разминка перед чем-то более глобальным, основательным, серьезным. Нельзя сказать, что это плохие рассказы — на уровне современной российской прозы они вполне даже неплохие. Но это не совсем то, чего можно ждать от Германа Садулаева, он умеет и может делать вещи куда лучше, чем сборник рассказов. Сборник — это, как мне кажется, такая проба сил — кажется, в таком жанре Садулаев еще не работал. Национальным бестселлером эта книга, конечно, вряд ли станет.
