Вынуждена начать с лирического вступления.
Люди в большинстве своём — стадные существа и не умеют мыслить гибко.
После публикации моей рецензии на книгу Валерия Айрапетяна «В свободном падении» они, эти люди, «раскопали» информацию о том, что я когда-то давно жила с Валерием и любила его. Такие забавные сыщики — разузнали то, что и так всем известно! И в ЖЖ обсуждают, и в «личку» мне написывают: мол, рецензия на Валерия не может быть объективна в силу факта «личных отношений». Людей почему-то заинтересовала былая история из моей личной жизни БОЛЬШЕ, чем на данный момент эта история интересует меня саму.
Милые мои, почему гибкости вашего ума не хватает на то, чтобы поразмыслить шире и понять: следуя вашей логике, ЛЮБАЯ рецензия будет необъективна.
Потому что, скажем, у Алёхина мне может нравиться группа «Макулатура», у Рябова — цвет глаз, у Марата Басырова — душа, а у Абузярова – очки. Теоретически, я вообще могу быть тайно влюблённой в Ивана Зорина…
Пусть тогда всем рецензентам высылают тексты-анонимки, вообще без указания имени автора. Однако идея эта абсурдна: сплетен и поводов для оных стало б ещё больше.
Мне всегда немного печально, когда я сталкиваюсь с тем, что люди на 99% предсказуемы до унынья. Они же в то время негодуют: «О личных отношениях следовало сказать в рецензии! Нельзя вводить читателя в заблуждение!»
Я считаю, что напротив: следует разделять личное и работу (а в жюри я, вообще-то, работаю), и кричать о том, что я кого-то там любила – моветон и неуважение к читателю.
Однако…
Я – смелый режиссёр и человек, и готова экспериментировать, то есть опробовать разные «правила игры».
(подходит к краю сцены, звучат фанфары)
Я жила с Эдуардом Вениаминовичем Лимоновым.
***
ПРАВИЛА ИГРЫ
Эдуарда Вениаминовича нельзя уже ничем дискредитировать.
Только тончайший, выдающийся стратег мог воплотить в реальность сей ход: сперва планомерно и ярко дискредитировать самого себя, лишая тем самым любого оппонента адекватных инструментов критики. А после, сконцентрировав необходимую долю внимания и зафиксировав её вокруг себя, приступать к делам посерьёзнее…
Как правило, человеку с течением всех лет своей жизни так и не удаётся вырваться из «сословия», социальной группы, в которых он был рождён. Есть такая пошловатая поговорка: «Где родился – там и пригодился!». И вот сидим мы, каждый, вроде бы – «на своём месте». Дочь артиста становится актрисой, сын академика – учёным; отпрыск же алкоголика топчется у ларька в обществе себеподобных – он бы, может быть, и хотел профессионально изучать философию, однако у папы денег нет, чтобы ВУЗ оплачивать… Замкнутый круг.
Эдуард Вениаминович Савенко – вопиющее исключение, подтверждающее правило. Он пригодился везде, всем интересен. Полагать, будто сей итог – «стечение обстоятельств» или «просто удача» — наивно. Естественно, вся жизнь Э.В., столь вам любопытная – результат его и только его собственных действий, выбора, ежедневной (теперь уже – на протяжении нескольких десятков лет!) тягчайшей работы с собой и работы с тем, что вокруг. Дочери артистов и сыны академиков зачастую предпочитают не замечать этот факт. А это – важно. Об этом надо сказать и следует знать.
Люди-читатели любят, чтобы их развлекли. А удивлять мир Эдуард Лимонов умеет. Зато себя напрячь редкий читатель готов (в силу врождённой лени или приобретённой ленности ума). Зачем копать глубже, когда «веселье» вот, лежит на поверхности. Такой читатель нужен, и Лимонов об этом знает. Уверена, что не ошибусь, когда отправлю весельчаков по адресу, а именно — сразу в раздел книги «Апология чукчей» под заголовком «LOVE STORIES».
На Эдуарда Вениаминовича извечно пытаются наклеить разного толку ярлыки. Чаще всего, на мой взгляд, эти ярлыки не соответствуют действительности чуть более чем полностью. Однако, благодаря таким ярлыкам, порой Лимонова читают только потому, что «это написал Лимонов», «надо прочесть». Те «ярлыки», что нарочно выдуманы против него, в итоге – всё равно работают на него.
Так что пытливым, тем, кто ещё только одной ногой в «LOVE STORIES», я предлагаю сыграть в игру. Вы хотели, чтобы я абстрагировалась? Замечательно. Давайте со мной, вы-то «без ярлыков» умеете?..
У меня в руках – книга «Апология чукчей». И я не знаю имени автора.
***
«Тебе будет отлично и жутко весело» — в предисловии предупреждает меня писатель. И я подготовилась, взяла чипсы…
Однако не тут-то было, милые мои.
С первых же страниц на меня шквалом обрушивается цунами непознанного: тут тебе и Тибетская книга мёртвых, и Франц Лефорт, Милошевич, Георг Тракль, и бондиана…
Я останавливаюсь, беру ручку, тетрадь, и выписываю всё то, о чём не знаю или знаю плохо: имена, названия, даты.
Я не читаю дальше, прежде чем не изучу те подробности, которыми так ловко оперирует автор. Подробности эти касаются всех сфер: истории, литературы, науки… Мне и «жутко весело», поскольку все эти вещи вовлечены в захватывающие сюжеты книги «Апология чукчей», но мне и просто «жутко»: от осознания собственной ничтожности перед всем тем, о чём читаю. Однако мне таки и просто «весело», потому что у меня в руках книга, которая, не смотря на мою посредственную эрудицию, дарит мне «свет в конце тоннеля» — заставляет поинтересоваться тем, кто такой, например, Симон-Маг или пророк Мани.
«Приключения начинаются просто» — подбадривает меня писатель, — «Нужно решиться на приключения, и тогда они последуют цепью, одно за другим».
Я радуюсь тому, что меня не упрекнули в моей ограниченности, но протянули руку и предложили проследовать далее – с помощью текста, благодаря которому есть возможность познавать мир.
Теперь у меня целый ряд новых приятелей: Ахмед Шах Масуд, Заратустра, Радищев, Рудольф Нуриев, Роман Полански, Ева Браун и секретарь Елена в красном пальто…
И мы – всей нашей дружной компанией – оказываемся то в Азии, то в Византии. То в Нью-Йорке, а то и в бункере.
И диву даёшься: вот оно как, оказывается, всё взаимосвязано во вселенной! При этом взаимосвязано как мистически (текст наполнен символами и постоянно отсылает к ним), так и буквально: почему я сама не задумалась о столь очевидных вещах? Радищев совершил путешествие из Петербурга в Москву. Но ведь и я не раз проделывала подобный путь. Получается, что я – не просто девушка, которая приготовила куриный бульон, но я – участник интереснейших событий!
В одном из текстов автор рассказывает о том, как слукавил и представился учителем географии, таковым не являясь. Текст так и назван: «Учитель географии». Однако мне видится, что это — плутовство лишь отчасти. Поскольку благодаря книге я географию подучила лучше, нежели чем за школьной партой.
Продолжаю чтение, и не раз натыкаюсь в тексте на слово «обыватель». Может показаться, будто писатель к так называемому «обывателю» относится с долей брезгливости и презрения. Однако я не даю себе обмануться и прихожу к выводу, что автору порою грустно и досадно. Он же, вроде, руку-то протягивает, говорит, мол, «Товарищ Обыватель, как же мир любопытен и жизнь заманчива! Ну, посмотри ж!». Но Обыватель не реагирует: в лучшем случае, он уяснил из прочитанного, что какая-то там девка носит шубу и вечерние платья; подумал об такой девке, очень хорошо подумал, закончив думать, решил, что девка – дура. И лёг спать. А автор с состраданием негодует: «Э, а как же пророк Мани? Он же…», — но Обыватель, похрапывая, уже не слышит автора… За это и только за это автор иногда злится на него. И смело заявляет, что «Адольф Гитлер – последний немецкий романтик».
Но пусть автор не волнуется: я разбужу Товарища Обывателя. Ведь я уже – в «LOVE STORIES».
Создаётся впечатление, будто автор знает о любви М и Ж почти всё, и знает, что знает.
Сами эти знания и заставляют его метаться от простого — к сложному. И наоборот. Чувствуется, что его герой осознанно совершает попытку перехитрить самого себя. Обмануть себя не получается и, как итог: герой раз от разу остаётся наедине со своими знаниями. Которые, впрочем, вряд ли могут быть достаточным утешением.
Погружаясь в любовь, герой желает познать весь спектр её возможностей, а то и выйти за рамки этих возможностей, параллельно чётко осознавая происходящее (иначе не было бы статей «Безусловная любовь» и «Преодоление космического одиночества»). Герой понимает, что рискует, но принципиально идёт на этот риск. Потому и женщин ищет тех, которые не только готовы разделить с ним это опасное для жизни приключение, но стремятся (сознательно или подсознательно – не суть важно) это проделать. Вот что: хотя бы на мгновенье выйти за пределы человеческого эго и погрузиться в трансцендентное, посмотреть «в глаза» Создателю.
Герой не щадит никого, потому что не щадит сам себя.
Кто-то скажет, что герой концентрируется на себе. И будет неправ. Тут – обратный процесс. Он не концентрируется на себе, но воссоздаёт целый мир вокруг себя, в который нас и приглашает.
Подытожу: автор книги «Апология чукчей» — мощнейший интеллектуал, каких поискать – не найдёшь.
Для благодарного читателя книга «Апология чукчей» — ценный подарок.
Здорово и то, что с этой книги вполне можно начать знакомство с творчеством писателя: взять ручку, тетрадку, выписывать и разбираться, разбираться…
Тут есть всё, вот, пожалуйста: «Мои книги. Мои войны. Мои женщины».
Лирика, эпос и драма.
И чукча. Который не читатель и не писатель.
Но – воин-самурай.
Привет!
