Татьяна Алферова «Лестница Ламарка»
Сборник Алферовой, на наш взгляд, не становится романом, даже при условии некой тождественности героев. Но это не плюс и не минус. Рассказы хорошие, однако, окончательное впечатление от сборника довольно печальное, то есть, перед нами прекрасная стилизация кухонной травли женщин бальзаковского возраста под влиянием мизерной порции чего-нибудь крепче чая. Да, они взрослые люди и много чего видели, но почему-то из всего многообразия мира им более всего запоминаются всякие истории про откровенных бестолочей, неудачников и прочих маленьких человечков, которые по определению не могут быть героями, — они не обладают ни выдающимися физическими, духовными или интеллектуальными мощностями, ни какими бы то ни было достоинствами, а исключительно одними недостатками – вроде пустяковыми, но тем не менее. И вот эти свойства последовательно прослеживаются у практически всех персонажей подобных повествований. И именно указанные особенности почему-то лакомы рассказчикам, — именно такими переживаниями и питается их душа (возможно, одна на всех ), хотя никакой питательности или витаминов в них не содержится и содержаться не может, — так, пар один. В повести Гоголя герой не Башмачкин, а кто-то другой или что-то другое, — не верьте Белинскому, который испоганил русскую литературу своим изобретением пресловутого критического реализма. Ну, это, так сказать, об идеологической составляющей, а что касается писательского мастерства, то к Алферовой претензий нет, — она мастер, чем и печально, но радует, но вот только, что делать с ее музой, если у нее нет другого материала? И воображать, что произведения под этой обложкой смогут быть признаны или назначены интеллектуальным бестселлером не следует. Члены малого жюри, как правило, московские мажоры, которые в своих оценках пользуются какими-то своими шкалами ценностей, где уже одно то, что автор из СПб — большой минус, ведь не исповедуют наши авторы пристойных либеральных ценностей. Где неистово отважная критика преступного немосковского режима, спрашивается? Где ошеломляющие разоблачения? Где сладкие запретные наслаждения? Вот то-то! И нечего тут… Так, что, наверно, напрасно рассказ «Алупка» испоганен в угоду им сомнительными эвфемизмами типа «мы любили друг друга на пляже» — выглядит чудовищно – особенно если вообразить прямую конструкцию – «мы имели друг друга на пляже», то есть, как Шарик – Бобика, что ли, а потом наоборот: Бобик — Шарика? Хе-хе!