Ильдар Абузяров.
«Мутабор»

Рецензии

Евгения Чуприна

Ильдар Абузяров «Мутабор»

Пребывая за пределами России с ее книжными магазинами, текст романа я изучала по рукописи, — видимо, не правленой. Ошибки сами по себе не страшны, писатель должен идти в народ, а не сидеть за учебниками. Но трудно оценить как готовое произведение роман, где автор по мере написания как будто осваивает стилистику. Сначала на вас целыми гаремами набрасываются прилагательные. Вы утопаете в позолоте банальностей. Вы вообще не понимаете, что происходит, но вы в тюрьме. Потом вдруг – клац! – и уже Петербург, кэгэбэшники, гастарбайтеры и прочие ценители шахмат. Украдена дорогая пешка, ею шантажируют владельца шахматного магазина, на которого еще и, пробив потолок, падает джакузи, полное жителей мифической страны Кашевар. Ага! Детектив! Да не тут-то было. Начинаются горькие мысли водилы-кашеварца, из которых не мешает выжать воду, и в процессе этих мыслей богатенький лох, спешащий на самолет, забывает у него в машине дорогую мобилку. И наступает царство каламбуров, притянутых за уши и повторенных по три раза, которое вскоре вдруг заканчивается. Возникает восточная мистика, цветная революция, снова небольшой кусочек шахмат, и еще нардов, и все клонится к тому, что один из главных героев найдет сокровища. Но автор вдруг теряет к сокровищам интерес.

Надеюсь, в книге стилистика поправлена, ведь АСТ – мощное издательство. Оно должно издавать лучших авторов, ведь если не оно, то кто же. Должно хотя бы их нормально редактировать. Но вот один из главных героев романа «Мутабор». Грегор Леонард Стюарт. Европеец. Фотограф. Занимается защитой животных. Живет в Петербурге в роскошной квартире. Одевается в версачи, дольчигаббаны и проч., носит драгоценные запонки, ездит на «Ягуаре», является владельцем какаду по кличке Элиот. Его (Стюарта, а не какаду, хоть какая уж тут разница), послали в Кашевар то ли шпионить, то ли фотографировать эмирский зоопарк в преддверии выборов. Под именем Омара Чилима!!! Здесь редактура бессильна, это и фотошоп не возьмет. Можно только поймать иностранного фотографа, сунуть его в багажник и привезти автору на ознакомление. При виде восточного мужчины во мне просыпается рыцарство, я готова это лично провернуть. Ведь «Мутабор» написан обаятельно, я бы сказала, феромонисто. Абузяров ярко талантлив. Но похоже, он слишком глобально мыслит, ему лень заниматься деталями. Он как шахматист, который стремительно захватывает доску, хитро играет конями, а в это время противник выедает его пешки и проводит одну из своих… нет, не в ферзи, ферзя Ильдар одолеет. И не в кони – коня Ильдар просчитает. А в слоны, потому что слон – это для Ильдара слишком мелко, он просто не станет им заниматься. Какой смысл человеку следить за стилистикой и изучать повадки иностранцев, если он и так – крутой писатель?

Владислав Толстов

Ильдар Абузяров «Мутабор»

Роман начинается с того, что автора, сидящего в тюрьме, вталкивают в камеру к серьезным уркам. Один из которых, как сообщается, владеет пакетами акций «нескольких банков и каменноугольных шахт» (автору, кстати, полезно узнать, что не бывает никаких «акций каменноугольных шахт», это все равно что сказать «акции доменных печей» — рынок признает только акции угольных компаний, ну да фигня, проехали). Урки — смачные, цветастые, страшные, как разбойники из мультика про Шрека — приступают к нему с требованием «рассказать свой роман». Сопровождая требования разными условиями — «если тебе твой зад дорог», «будешь рассказывать неинтересно, ты не жилец».

То есть мотивация рассказчика понятна с самого начала: он не столько историю рассказывает, сколько спасает свой зад и саму жизнь от посягательств нехороших соседей по камере. Ну а что, благородный мотив. И в принципе, ради этого можно простить весь последующий сюжет, где читатель будет ощущать себя наездником взбесившегося принтера, который заносит его то в веселую фантасмагорию, то в шпионский роман, то в галлюцинаторный бред. Представляете, как молодого Лимонова харьковские урки заталкивают в подъезд и говорят: ну че, писатель, рассказывай свой роман, а расскажешь плохо, знаешь, как у нас оно заведено — сперва зад, потом жизнь… Наверно, очень плодотворный творческий метод. Настоящий мужчина, защищая свой зад (что-то часто это слово стало повторяться), вам таких историй напридумывает — сто шехерезад будут нервно курить на лестнице.

Содержание «Мутабора» пересказывать не буду. Это надо читать, а читать Абузярова интересно. Я все не мог понять, кого мне напоминает этот летучий вдохновенный стиль, где безусловное литературное обаяние мешается со столь же безусловным, искренним, каким-то поистине молодецким простодушием. Потом я понял, что Ильдар Абузяров в своем творчестве (я читал у него еще одну книгу — «Агробление по олбански») воспроизводит внутренние фобии и психолого-поведенческие дескрипторы нормального российского подростка — даже если «подростку» уже крепко за тридцатник.

Ведь что такое, если вдуматься, подросток? Это мятежная натура, обдумывающая житье, ищущая, делать жизнь с кого. Жить его угораздило не в Москве или Питере, а в какой-нибудь из региональных столиц вроде Новосибирска, Нижнего Новгорода, Красноярска, нужное дописать. В нашей сверхцентрализованной стране все шумные дела творятся в столице, а вокруг, рядом — сплошь какие-то персонажи из повести «Терешкова летит на Марс» или, недайбоже, прозы Романа Сенчина. На завтрак они едят пельмени, а ужинают пивом, не любят пидорасов, не хотят лететь на Марс. Никакой романтики, действительность окружает подростка как бетонные серые глыбы заводского забора. Что будет дальше, известно. И чем закончится все, тоже известно. А хочется чего-то другого. И вот тут случается иллюминация, откровение, когда подростка торкает, какая-то неважная мелочь, деталь — и вся жизнь его чудесным образом меняется. Услышал альбом Depeche Mode – и навеки стал их фанатом, прокатился на мотоцикле — и записался в байкеры, прочел затертую брошюру «про революцию» — и все, ты уже экстремист и мечтаешь голову сложить на баррикадах. Подростковый тип восприятия действительности — это опыт переживания неких взрослых открытий при минимуме жизненного опыта.

Вот Абузярова, видимо, в свое время торкнули арабские сказки или мультик про Алладина —«Мутабор» богато украшен восточным орнаментом, там даже зэки в камере кушают халву, и вообще множество деталей из как бы восточной жизни (простим автору, что на Востоке он, скорее всего, не бывал, и даже какого-нибудь Жерара де Нерваля не читал, ну да мы же помним, какой сокрытый движитель толкает вперед его вдохновенный сюжет). Описывать мир, пребывая в состоянии подростка, у которого с печальным хрустом едет крыша и он начинает поверх серой канвы буден рисовать собственные цветные узоры — это, знаете, мало у кого выходит.

«Мутабор» чудовищен как роман для чтения, но великолепен как пример для подражания: все подростки, желающие прослыть еретиками, романтиками, революционерами, фанатиками должны держать его на столе и учиться, учиться, учиться. Блестящий материал для подростковых психологов и специалистов по поведенческим девиацям. Фрейда, как говорится, в студию. Но читать Абузярова взрослым людям я бы не советовал.

Светлана Друговейко-Должанская

Ильдар Абузяров «Мутабор»

Молодой писатель Ильдар Абузяров явно не волшебник. Хотя он и старательно учится. Вот только, мнится мне, учится не у настоящих волшебников, а у тех балаганных фигляров-фокусников, которые только и умеют, что вынимать из цилиндра разноцветные лоскутки ткани и белых кроликов, — к восторгу простодушной публики. Зрители хлопают, несколько ошеломленный кролик прядает ушами, фокусник «отбывает номер»— но ни с кем из присутствующих в зале не случается «мутабор». То есть в мире (если перефразировать Гейне) становится одним кроликом больше, а искусство ничего не приобретает.

Теперь по порядку. (Á propos:Леонид Шимко в «Литературной России» сетует на то, что в рецензиях членов Большого жюри «Нацбеста» «очень мало информации объективной и нужной, а именно конкретного разбора рецензируемых вещей». Смею заметить, что в задачу членов Большого жюри, ИМХО, входит высказывание собственного мнения о рецензируемых текстах (каковое ну никак не может быть «объективным»), а не предоставление о них информации, нужной, в частности, г-ну Шимко — то есть такой, извлечь которую можно лишь в процессе самостоятельного чтения номинированных на премию произведений.) В романе «Мутабор», как на любом восточном базар-вокзале, есть всё: детективная интрига, политическая подоплека, философские размышления, любовная линия, идея «двойничества», «книга в книге», «рассказ в рассказе», отсылки к классике мировой литературы и много чего еще. В результате смятенный читатель (это я про себя, г-н Шимко, это не объективная информация!) чувствует себя ровно так же, как и посетитель блошиного рынка, что раскинулся на площади в несколько км квадратных: в лучах полуденного солнца одинаково ярко блестят и сувенирные поделки нынешних кустарей, и благородная латунь старинных подлинников. И, сколько ни возглашай «Мутабор!», у первых нет шанса превратиться во вторые.

В аннотации к роману сказано, что перед нами «шахматный детектив, следствие в котором ведется по канонам древнейшей игры». Я не так уж сильна в шахматах, но как будто бы в «Мутаборе» действительно разыгрываются и гамбит, и размен, и «обезьянья игра», и цуцванг, и многие иные шахматные позиции. Кабы построить текст на этой метафорике и символике — глядишь, и мог бы завершиться эндшпиль романа действительным «мутабором», то есть волшебным превращением, если кто не помнит про Халифа-аиста. Но Ильдару Абузярову кажется маловатым королевство со строго определенным числом логично чередующихся черных и белых клеток — и вот уже по разгуляй-полю шахматной доски мечутся, сбивая с толку ферзей и пешек, то обитатели бестиария под названием «зоопарк Кашевара», то проникшие в этот текст из какой-то другой сказки Диаманты Петровичи с Алмазами Алексеевичами, то рикши с кебменами, то радистка Кэт со Святым Георгием (он же шпион Грегор Стюарт)…

…Возможно, впрочем, что я морально устарела и подобный стиль в недалеком будущем назовут, например, «новой эклектикой» («новый реализм», кажется, нынче уже не в моде)…

Не знаю, право, были ли у рукописи Ильдара Абузярова рецензенты (помимо тех верных дружбанов, чья роль ограничивается риторическим «Старик, ты гений!»), но в том, что у его книги (а я читала именно книгу, выпущенную издательством «Астрель») не было ни редактора, ни корректора, я твердо уверена (и это, простите, именно что не оценочное суждение, а искомая г-ном Шимко объективная информация). Оставим за скобками стилевой коктейль (памятуя, что он тоже может быть принадлежностью «новой эклектики»), но я, ей-богу, не верю, что в авторскую задачу входило относить слово «джакузи» то к женскому, то к мужскому роду; называть «брелоки» «брелками»; смешивать на одной странице обращение к персонажу то на ты, то на вы, то на Вы; заставлять героя смотреть на собеседников «с жалостью» — там, где он, по логике сюжета, должен был бы взглянуть на них «жалобно» etc. Мнится мне даже, что в части «День шестой» 3-я и 5-я главы попросту случайно перепутаны местами…

И такую эклектику «художественной» назвать трудно. Задание для студентов: кто найдет больше грамматических и стилистических ошибок в цитате (за точность ее ручаюсь!): «Проходная, как беззубый рот старика, принимала в себя энное количество рабочих, необходимых для поддержания жизнедеятельности, и выпускало минимальное количество продукции» (с.85-86). Тому, кто выполнит это задание лучше остальных, напишу рекомендацию в издательство «Астрель».

Василий Авченко

Ильдар Абузяров «Мутабор»

Проза Абузярова исполнена ювелирно. Она привлекает не только тщательной отделкой, но неповторимым и неуловимым сочетанием ароматов Востока и Запада. В этом смысле Абузяров (один из самых интересных сегодняшних прозаиков) сумел занять своё уникальное место и продолжает обживать эту территорию, на которую едва ли сможет претендовать кто-то другой.

«Мутабор» можно понимать как продолжение абузяровского романа «ХУШ». Не столько в прямом смысле (хотя некоторые персонажи «ХУШа» появляются и тут), сколько в тематически-интонационном плане. «Мутабор» продолжает ту самую «восточно-западную» линию. В нём вновь взаимопроникают европейское и азиатское: теперь уже европеец попадает на Восток, в одну из бывших советских республик.

Если понимать Россию как место столкновения (или слияния) Запада и Востока, то «Мутабор» — книга о России. Но, конечно, она, прежде всего, – о человеке и его страстях.

Конструкция красочного, как цветные революции, романа причудлива и многопланова; не случайно одну из важных ролей в нём играет хитроумная шахматная задача. Автор мастерски переплетает сюжетные линии, с удовольствием жонглирует словам и смыслами, из-за чего текст кажется то рассыпающимся и складывающимся вновь калейдоскопным узором, то драгоценным восточным ковром. Абузяров, кажется, любое слово способен превратить в волшебный «мутабор».

Роман переливается, подобно радуге, то становясь восточной сказкой, то оборачиваясь интеллектуальным детективом, то переходя к «лобовому» социальному реализму. Сочетание игровой, как бы несерьёзной подачи с прямым изображением суровостей, если не сказать дикостей, «нашей жизни» — один из секретов письма Абузярова.