Дмитрий Григорьев «Все цвета жизни»
Во-первых, Дмитрий Григорьев — поэт, и лишь во-вторых — прозаик. Обычно, если поэт берется за прозу, то, предполагается, что и проза его будет прозой поэта — расцвеченная метафорами, привлекающая аллитерационной игрой — в общем, автор как можно полно будет использовать приемы поэтической техники. Вспомним, какая проза была у Мандельштама, Цветаевой, Пастернака. В случае с григорьевской прозой ничего такого не происходит. Будто бы автор намеренно разделяет себя в творчестве на две ипостаси: вот тут я поэт, а здесь я прозаик, принимайте это как данность. Исключение — последний раздел книги, «Мелочи». Это такие рассказы-крохотки, рассказы-зарисовки, рассказы-сны. В них — во всяком случае, во многих из них — поэзия ночевала. «Был насквозь дырявый день, из которого вываливалось все: я постоянно попадал то на месяц, то на год назад, и эти абсолютно непредсказуемые дыры изменяли пейзаж: порой они казались просветами в облаках, порой — белыми конвертами чаек над полем, порой — одиноким ястребом… Я же ни на чем не мог остановить взгляд, зацепиться и вновь проваливался в воспоминания» («Дырявый день»). «Облака заволокли мое небо, и оно потеряло свет: тени размыты даже посреди дня, и цветные бабочки кажутся клочьями пепла над бледной травой. Грибы выросли в саду, глиняной кашей стала дорога, и дни ползут ровные, как осенние поля. Боже, верни мне время, где печаль острее ножа, а радость ослепительнее солнца, Боже, пошли дождь, способный промыть мои глаза, Боже, лишь на тебя уповаю («Псалом»). Но на то они и мелочи, эти маленькие рассказики, что должны концентрировать на пространстве одного-двух-трех абзацев впечатление, мысль, рефлексию автора, чьими глазами нам дается изображение, а если это сделаешь сухо, на них читатель и внимания не обратит. Когда же рассказ Григорьева разрастается на страницу и более, энергия из него куда-то уходит, проза не дает мне заряда, возбуждающего мой читательский интерес. Возможно, это у меня одного, у другого читателя восприятие книги будет другое. Ну и отдельные чисто эстетические придирки были у меня по ходу чтения сборника. Такая, например: «Жена подходит ко мне. Я задираю ее футболку и смачно целую в пупок». Как-то это «смачно… в пупок» меня коробит, а отчего — не знаю. Такие дела.