Этот вой у нас песней зовется.

Похоже, это единственная повесть молодой дебютантки, так как еще в 2008 году это произведение было отмечено специальном призом журнала «Elle» на премии «Дебют» (номинация «Вольный стиль»). Эта же повесть была опубликована и в сборнике авторов премии «Дебют» в 2010 г. То есть одно из двух: то ли с тех пор за четыре года больше ничего не написано вообще, то ли из всего, что написано в течение 4-х лет, этот опус – the best.

Довольно слабо структурированные истории о разных людях и ни о чем, весьма формально скрепленные друг с другом образом некой «Песни», путешествующей по свету, которая «несла людям надежду» и «сотворила много добрых и прочих дел и стала очень популярной». Персонажей здесь столько, что всех и не упомнишь (действующими лицами их нельзя назвать даже условно, так как они ничего не делают): студенты, старухи, пенсионеры, девушки, молодые преподаватели университета, школьная учительница, начинающая художница, футбольный фанат – все это при таком количестве и произвольном размещении на местности могло бы образовать яркий калейдоскоп лиц, характеров, отношений и событий. Но не только никакой калейдоскопичности не получилось – не сложился даже статичный узор, как в витраже: наугад выхваченные прохожие, пассажиры метро, китайцы, канадцы, англичане оказываются просто кучкой осколков на картонке, так как трубка калейдоскопа внутри оказалась без зеркал. «Те самые люди» не смогли стать и героями со своей историей – они как механические человечки образуют эстафету по передачи «Песни» из страны в страну, причем «Песня» эпизодически очеловечивается: «Песня огляделась и, сразу после заселения в общежитие для иностранных студентов, позвала Ольгу в ближайший парк». Вот в одной из историй «теми людьми» оказались молодые преподы из китайского провинциального университета: китаец, канадец, бельгиец, американка. Они, как в ковчеге, собрались в одном корпусе общежития, где все так пресно-позитивно, как на хипстерских открытках, и сами они – такие позитивненькие мишки: лопают пирожные-морожные с газировкой, без конца грызут печенье:
«Он протянул руку к коробке с печеньем, Фокси с удовлетворением отметила про себя, что Тинтин, все же, был достаточно приятным человеком, мало кто из знакомых любил такое калорийное печенье.» «– Ты не волнуйся, Патрик жив, – сказала Фокси и загрустила, она подумала, что, если удастся выйти за Тинтина замуж и уехать на его родину в Бельгию, то придется расстаться с мамой и папой надолго, а также с братом, собакой и сотней коров с их фермы, а пережить эту разлуку ей будет очень тяжело.
Тинтин испугался за Патрика так сильно, что не успел уловить мечтательный взгляд Фокси, обращенный к нему. Он вскочил и крикнул: – Что произошло?! Скажете вы, наконец, или мне позвонить в полицию? … Ему хотелось поскорее узнать историю, произошедшую с Патриком».

И что же это за история с Патриком, так взволновавшая этот сладкий пряничный теремок? Оказалось, что он шел-шел, и вдруг ему на бОшку (в смысле – на шляпу: слово бОшка для таких сахарных персонажей слишком грубое, а о его втором значении так они и вообще ничего не знают) сверху опустился – не кусок льда и не кирпич, как вы могли подумать, а компакт-диск.
«– Только все равно не могу поверить, что диск упал тебе на голову! – сообщила Фокси, отсмеявшись.
– Патрик, я тебе верю!
– Не говори глупостей, дружок!
– Это не глупости…»

Весело, правда? Самый подходящий конец этой умилительной истории должен быть таким: герои, доев свои печеньки, взявшись за руки, водят хоровод вокруг стола и, притоптывая маленькими ножками, дружно поют веселую американскую песенку. А вот какой конец на самом деле: «… почему диск упал именно мне на шляпу? Что он хотел этим сказать? Патрик внимательно посмотрел на потолок. Вслед за ним все присутствующие посмотрели на потолок. Маргарет вскрикнула, увидев на потолке лампу…
Фокси и Маргарет прыснули со смеха. Они пытались сдержаться, закрывали рот руками, но их смех все равно вырвался и достиг ушей Патрика. Увидев, что Патрик улыбался, Фокси и Маргарет схватились за животы и расхохотались без стеснения. Им было так весело, что всем остальным тоже стало весело: Тинтин придвинул коробку с печеньем поближе… Тинтин думал о том, какое вкусное печенье покупает Фокси. Фокси же ни о чем не думала…»
Пока веселые телепузики-сладкоежки радостно хохочут, продолжая уплетать за обе щеки калорийное печенье, действие переносится из Китая в Лондон, где играет совершенно другая музыка. Под стать футбольным хулиганам – «негодяям» и «скинхедам», которые здесь, на ухоженных лужайках, милы, воспитанны и безопасны, как ручные зайки. Трогательный рассказ про любовь-морковь и дружбу такого зайки с подругой из семейства добропорядочных соседей «доставляет» с той же силой, с какой телепузики любят свои вкусные печеньки.
Тем временем трансконтинентальная «Песня» продолжает лететь над миром. «Песня тоже хотела посмотреть мир. Песня побывала в Китае, Соединенных Штатах и России, теперь из Англии отправится в Германию, в Швейцарию, в Африку, в Аргентину».

В Аргентине Оливия любит Риккардо, Джонатан любит Оливию, а бабушка Риккардо любит шоколадные конфеты – у нее их аж 21 коробка. Так что история повторяется. Это все те же обжоры-телепузики, только здесь они поедают не печенье, а конфеты. «Риккардо, Оливия, Джонатан и бабушка Риккардо вскрывали одну коробку за другой и горстями отправляли конфеты в рот… Вчетвером они управились с десятью коробками».

Сюжетно закольцовывать эту повесть, возвращаясь к началу, совсем необязательно: события стираются в памяти, как буквы на запотевшем стекле, задолго до того, как закроется последняя страница. Только сильно хочется съесть чего-нибудь соленого. И выпить. Лучше – наоборот. Организм требует – за проделанную работу.