Миндальное печенье или пластмассовый мак. Еще один «достойный образец» изящной словесности – угадайте с трех раз, кем он номинирован? Открою наугад, где открылось: «По Камергерскому переулку шла старушка, на ходу развязывая узел пакета с маленькими миндальными печеньями и страшное нетерпение выходило из берегов ее морщин». «Девушка плыла по платформе метро с таким возвышенным лицом, в таком невообразимо красивом летящем платье, что очень хотелось подойти и спросит: — как выйти к морю?» «Видела в метро мужичка в галифе, в высоких хромовых сапогах, в руках – пластмассовый мак. Сбежал, сбежал с репетиции». «Аня пересказывала байку о рыбаке, который купил живых карпов, выпустил их в ванну, а ночью не мог уснуть, все думал, будут ли они там клевать. Встал с постели, набросил штормовку и пошел проверить. Жена проснулась и вызвала «Скорую помощь». 349 страницы такой изящной прозы, как то миндальное печенье, вызывает страшное нетерпение. И даже не потому, что далеко не все эти «записки» так уж алмазно по-фотографически точны, а потому, что стоит ли относиться к каждой своей словесной выжимке из окружающей действительности как к падающей с уст золотой монетке, заботливо подставляя специально сшитый для этого мешочек? Одна такая «печенюшка», попавшаяся во френдленте, может быть, и способна порадовать, но большая книга-кирпич из них – явный перебор. Да и весь интернет завлен вот такими вот «золотыми дукатами» целыми кучами – особенно в женских жж («жжж»), и если понадобится, то каждую из них такую (кучу) можно откомментить одобрительными образными метафорами, да и издать можно. А можно поступить ровно наоборот – смотря с какой целью и с какой позиции. Книга же, если это не сборник анекдотов и рецептов типа «как выжить с мужчиной» должна быть способна изменить твое сознание. Если же она претендует на книгу, но не происходит никакого ощутимого микросдвига, в таком случае – уверена – сборник анекдотов, что продается в вокзальном ларьке, намного лучше: ни секунды бы ни колебалась (что я обычно и делаю: поржал, поплевался – и выкинул в пухто). А с книгой, раз это так позиционируется, еще поцеремониться надо, буккроссинг какой-нибудь придется устраивать.

Записки на запястье это не проза, конечно, а дневник. Причем, классический такой, даже и не ЖЖ. Дневники обычно издаются посмертно, вместе с письмами. Дневник, изданный прижизненно – само по себе не обычное явление.

Вот едет автор в автобусе, и его посещает мысль. Или наблюдение. Он записывает. Мысли и наблюдения оказываются в большинстве своем несмешными и малоинтересными. Но даже не в этом дело. Чем писатель отличается от фотографа? Он эти мысли и наблюдения копит, а потом делает из них прозу. Или стихи или еще что. Паволга ничего из них не делает. Как записала, так и напечатала. Можно сказать, литературный полуфабрикат. Так проще, не надо работать. И читателю проще – не надо думать, следить за сюжетом. Никакого тяжкого труда. Интеллектуальная лень – примета времени.

Что касается размышлений о жизни в «Записках», то человек, который много читал и/или много думал, скорее всего, все это либо уже где-то вычитал, либо, соответственно, выдумал. Но я даже знаю, кому это может понравиться. Студенткам с большими фотоаппаратами (также и клетчатый плед туда же). Слава Богу, это тоже не вся нация.

Книга состоит из множества отрывочных наблюдений за действительностью. Это великий жанр, вершины которого — «Записки у изголовья» Сэй-Сёнагон и «Опавшие листья» Розанова. Однако автор — пока не они. Нет в её наблюдениях ничего, что делало бы их примечательными. Ни возвышенной любви к мелочам. Ни темпераментного вмешательства в происходящее. Ни язвительности, ни, на худой конец, отчаяния. Хотя, может, и есть, но всего очень уж по чуть-чуть. Диетически. А основные ингредиенты — умеренные каламбуры, наблюдения из серии «что на что похоже», прохладные лирические зарисовки. Автор — фотограф, и её проза очень похожа на её фотографии: чайка на берегу, подъёмный кран за рекой, отвернулись друг от друга, и подпись: «Не разговаривают». Басня такая без соли. Потом: даже в жанре «отрывков из обрывков» можно устроить какое-то движение от начала к концу, какие-то всплески и спады. Ольга же Паволга тщательно перемешала свои записки в однородную массу. Но многим салатик понравился: Лена Элтанг, Вера Полозкова, Марта Кетро, Дмитрий Воденников.