Эта жестокая жизнь улиц.«DJ Stalingrad попытался описать жизнь в субкультуре «красных скинов» как она есть. Вот выходят 50 человек с одной стороны и 100 с другой и начинается мочилово: выбиваются зубы, ломаются руки, кого-то бьют арматурой по башке, а потом оставшиеся сидят на пне в лесу, пьют водку из горла и едят хлеб. Это жестокая жизнь улицы. Так живут маргиналы и отбросы общества. Но это лучше, чем прозябать в неведении роботов, выполняя схему: дом-работа-tv-семья-магазин-дом…» Роман Бурый, «Судьбы переломанных носов», с сайта shuum.ru Оказывается, «Исход» в прошлом году напечатали в олдскульном журнале «Знамя». Прямо скажем, это не самый популярный журнал среди молодежи. Но многие успели прочесть этот текст еще до того. Если бы не Интернет, то до публикации в журнале «Знамя» руки у читателей бы точно не дошли. По поводу произведения мнения и читателей, и критиков составляют три позиции: Первая: «Плохая книга» — написана левой ногой (не в смысле идеологии, а уж не очень художественно). Вторая: «Хорошая книга» («Лучшая книга о молодежном радикализме»). Третья: «Это вообще не книга» (То есть это провокация и фальсификация). Наличие мнений – хороший знак. Подавляющее большинство книг вообще не вызывает желания спорить – там нет предмета для конфликта. А конфликт, — если помните, — по введению в литературоведение, является основным показателем литературного произведения. И неважно, где он находится – внутри произведения или снаружи. У многих его нет даже внутри, а уж снаружи-то и вообще большая редкость. Я придерживаюсь второй и третьей позиции, а вот с этой я не согласна: плохая книга по литературным достоинствам, «это написано «не интересно» с точки зрения людей с тонким филологическим слухом к аллитерации и ритму», «малограмотно» с точки зрения всех, сносно учившихся в школе, «невежественно с позиций любых интеллектуалов». Те, кто причисляют себя (да пусть и не себя, а других) к людям «с тонким филологическим слухом к аллитерации и ритму», лично у меня вызывают подозрения, прежде всего, в отсутствии вкуса. Видали мы таких эстетов и интеллектуалов: у нас на районе им пришлось бы для начала сдать мобильник, а потом уже ответить, какая у них любимая группа. 8 лет назад вышла не менее суровая книга Д. Нестерова «Скины». Если автору «Исхода» пеняют, что книга написана «левой» ногой, то Нестеров, получается, написал ее «правой». Идеологически это фланговые позиции – там фа, тут – антифа. Сцены драк, насилия и кровопролития одинаково жестко изображаются обоими авторами; и в принципе, неважно, какая за этими текстами стоит идеология. Пытаться дойти до сути субкультуры красных скинов – неблагодарная работа. У меня есть один старый приятель со сложной биографией. Он привлекался в нашумевшем процессе «по Шульцам» и в документальной книге «Неприрожденные убийцы» есть его фотография сотоварищи, причем сам он эту книгу в руках не держал. Я думаю, сейчас его вряд ли волнует «идеология». Но не потому, что его сломали или он предал свои идеалы. Просто этой организации, членом которой он был, уже нет. Он не спился и не сторчался, как многие, но и не социализировался. Жизнь он продолжает вести, судя по всему, довольно опасную. Действуя всегда в одиночку, он продолжает выходить на «тропу войны» — но явно не по идеологическим соображениям. Таких, сохранивших трезвую крепость духа, единицы. В художественном плане очень хотелось бы сравнить обе книги «о жестокой жизни улиц» в пользу «нашей»: текст очень точный и «культурный». Вот именно таким правильным языком и должна быть написана книга борьбы – бессмысленной и беспощадной. Читается на одном дыхании. Сомневаюсь, что этот текст прямо непосредственно появился из субкультуры. Заметно, что даже если предположить, что это был оригинальный текст, то он прошел определенные модификации. Я хотела бы включить эту книгу в первую десятку обязательных к прочтению книг для учащихся среднего и старшего школьного возраста наряду с такими авторами как Рю Мураками, Агота Кристоф и Владимир Козлов. Чтобы не успевшие социализироваться люди узнали, что кроме такого священного упыря, как «русская литература» есть и другая реальность, и это вовсе не Comedy club, интернет-приколы и пиво под r’n’b.

Вокруг «анонимного» «Исхода» было достаточно шума, чтобы его захотелось прочесть. Тут и там на всяких литературно-книжных сборищах разные почтенные люди показывали друг другу анонимного автора и сообщали, что он написал «отличный текст», что он «подпольный лидер антифа», «скрывается», что «завтра его закроют» и т.д.

Думаю, интерес этот был вызван причинами социальными, а не литературными. «Исход» — про «ментов», фашистов и антифашистов, или, иначе говоря, про гопников с идеологией. Явление в нулевые важное, а после Химок — медийно заметное.

Внимание к «Исходу» можно приписать и ожиданию не только социальному, но и культурному. Есть надежда, что из этой субкультуры может выйти что-то «широкое», усваиваемое культурой в целом.

Ожидания не беспочвенные: существует, например, Ирвинг Уэлш, который переработал субкультуру британских фанатов, нариков и рабочего класса в хорошую литературу общего употребления.

Более того, даже в новейшей отечественной литературе существует книга «Больше Бена» Сергея Сакина и Павла Тетерского о скин-гоп-фанатской тусовке вокруг кафе «Серна», которая принадлежит литературе: язык, которым она написана, разошелся далеко за пределы той субкультуры, которой этот язык, якобы, исконно принадлежал.

Но в случае с «Исходом» дело не выгорело. Этот текст можно воспринимать или как документ (сомнительный, поскольку он претендует на художественность), или как «узкую» литературу, ДСП.

А вот, собственно, и признание в этом автора: «Чем дальше я пишу, тем легче мне становится, я перекладываю все свои страдания на эти листы, а они, как всегда, все стерпят. Мне действительно становится легче, я вспоминаю, чтобы забывать».

Форменное говно и к литературе никакого отношения не имеет. Автор, скрывающийся за этим псевдонимом – провокатор, и ссыт. Повествование ведется от лица психопата. Какие-либо социальные мотивы, содержащиеся в данном грязном пасквиле, — спекуляция. Ценности не представляет абсолютно никакой. Молодой Стогов, помнится, тоже отличался радикализмом и сочинял всякие страшилки, а потом помаленьку соцализовался, — жаль ему морду никто не набил за его ранние произведения. Разумеется, это претензия на что-то. Какая разница на что? Никаких литературных достоинств нет. Сбивчивый эмоциональный монолог с массой имен и все. По сути это пропаганда насилия и выпускать такие опусы аморально и безнравственно. Кому пришло в голову это номинировать? С какой целью? Может просто для того, чтобы найти на этот мусор хоть двадцать читателей из членов большого жюри? Скорей всего. Только с чего вот? К чему эти призывы к бунту? Может кому-то хочется и нас событий, аналогичных ливийским? Вполне возможно, — есть такие пидеры, которые даже не будучи кавказскими козоебами, если им замаксают какие-нибудь забугорные плательщики, на маму родную навесят взрывчатку и по эскалатору спустят на Сенной. Ливийским-то баламутам америкосы ведь подкинули и деньжат и идею, и египетским, и прочим. А почему бы и нам не зашибить деньжат?- решили некоторые и бросились искать говно с лопатой, чтобы по-заборитстей явить «глас народа», — вот, мол, до чего довел страну верховный правитель, и все от мала до велика стонут под игом! Красота! Как это смело! А мы говорим: ублюдки! И тоже искренне негодуем по поводу подобных номинаций, — бараны, это же литературная премия! А вот палец вам, а не национальный бестселлер.

Не наученное любить, отрешенное от чтения, попавшее в жернова бесконечных «перестроек», «модернизаций» и т.д. и т.п., поколение не потерянное, а загнанное в угол обстоятельствами бесперспективной жизни, откуда они ищут выход любыми путями – вплоть до описываемых в «Исходе». Страшно то, что видимо и найдут они его в итоге на Манежке (генеральную репетицию уже видели).

«Мы должны были страдать и умереть во имя чего-то, а, теперь, когда все это безразлично и глубоко, нас просто тянут к себе страдания и смерть.» Самое страшное, что предложить общество им ничего не может – они уже ничего не боятся, как люди у которых ничего нет и ничего не будет – терять нечего, даже собственная жизнь ничего не стоит – был – убили – и нету. Они никого не любят и не жалеют, даже самих себя.

Но мне их не жаль, все равно каждому дан шанс – быть ЧЕЛОВЕКОМ. Но к этому надо приложить усилия – научиться чему-нибудь, сделать что-то своими руками, найти любимую женщину, родить детей, увидеть отца с матерью и позаботиться о них – масса человеческих возможностей – они уже не просто не могут, они уже не ХОТЯТ – так понятней! Кто в этом виноват? Наверное все мы, но нас они тоже не пощадят. Страшно.

«Детям до 16 лет читать не рекомендуется» (автор).

Охренительная книга, написанная яростно. В основном все заняты тем, что бьют друг друга до смерти или до полусмерти. Обрезком ржавой водосточной трубы и другими предметами. Кругом месиво из крови, кишок, блевотины, заточек, колото-рвано-резаных, стреляно-прокушенных ран, толпы охуевших персонажей, дерущихся стенка на стенку, короче, жесть. Автор ненавидит ментов и вообще всех, кто приспособился к жизни в современной России. Всё честно: речь идёт не о социальной справедливости, а о безумии, алкобезумии, наркобезумии, но это лучше, чем тот якобы здравый разум, который не может вызывать ничего, кроме отвращения. Временами становится немножко монотонно, но таков и замысел, нагнетаем до того, что перестаём чувствовать; книга короткая, и заскучать не успеваешь. Сам же автор закономерно заскучал, когда съебался из России. Отчаянно рекомендую всем «Исход» как первоисточник, а также взамен всех гладких литераторов, сделавших себе имя на ура-долой. Потому что протест есть не только сознательный выбор ответственного за Родину гражданина, но и просто прилив ярости, «бойся фурибунды».