Олег Лукошин «Капитализм»
Как Максимка братика расстрелял и революцию сделал
Собралось семейство за супом – папа-мама четверо детей и дедушка, которому супу не давали, чтоб скорее помер, и решили послать старшенького Максима на хер. Кормить нет сил – пусть сам прокормится. Максим и пошел, куда послали. Только том «Капитала» с собой взял. И бредет новый марксовый великомученик Максимка по России, читая скучные карловы мантры и узнавая звериное лицо капитализма, которое и так хорошо ему было известно. Все как у Маркса и как Максимка думал. Мрут рабочие на полях и в офисах от непосильного труда, а Великий Капиталист, хохоча, присваивает их прибавочную стоимость. Борется Максим с абсолютным злом, но одерживает все больше моральные победы и часто бывает бит, и девушки его не любят. И этим он нисколько на героя комикса не похож. Все замечательно. Не хватает определенности. Новая ли это «Мать»? Старая ли? Пародия ли на то и другое? Пока ответа нет – читать «Капитализм» Олега Лукошина любопытно. А его нет до самой последней финальной фразы. Вот была бы повесть еще одной попыткой реанимировать постмодернистский стеб с его литературными загадками на Поле чудес. И какой-нибудь грустной мыслью про наше все на донышке. Было бы скучно, но привычно. Тогда и сомнения, что автор все это может быть всерьез, не приходили бы. А при чтении Лукошина – избавиться от них трудно. Со стебом все просто. Есть новая-старая мифилогия. Есть классика развенчания мироедства мировая и отечественная. Цитируй открыто и как душе угодно от Диккенса до Чехова с Платоновым. Доводи до абсурда особенно этих вот новых литературных нацболов Саньек. И все это новое русское горение изойдет на здоровый циничный смех. Кажется, у Лукошина так оно и есть. И работники падают под тяжестью корзин с помидорами и тут же умирают на глазах героя. И Сестра Максима Настя попадает в работный дом и пишет оттуда брату письма Ваньки Жукова. И брат Максима, став капиталистом, режет сестру Настеньку ножиком, чтобы попасть в Клуб избранных с Путиным во главе. Все вроде ясно. А все-таки строчки царапают. Есть у этого лубка и плаката обратная сторона. И она посильнее первой сюрровой и абсурдной будет. От того, что не только на простодушного фаната рассчитана и автора, кажется, очень даже греет. Не будь последней фразы после свержения Максимкой капитализма во всем мире: «Господи, какая же жизнь сейчас начнется!» так можно было бы и остаться в неведении, насчет истинного замысла Олега Лукошина.