Михаил Успенский.
«Райская машина»

Рецензии

Владимир Цыбульский

Михаил Успенский «Райская машина»

В Рай без суда и следствия

Фантастики-то, в общем, никакой. Кажется, автор сыграл на некоем уплотнении времени. Сотню лет гипотетической обратной эволюции человечества спрессовал в десятилетие. Скрыл от героя и читателя все переходные формы. Выпустил его в мир, населенный какими-то Хомо Масскультус. И вот бродит между ними совершенно обалдевший последний Хомо Сапиенс Роман Мэрлин, отбиваясь от агрессивных придурков. А Земля между тем пребывает в психозе, собираясь всем населением эвакуироваться в некое райское жилище в космосе с говорящим прозрачным названием Биг Тьюб, откуда наши предки вывалились миллионы лет назад на непутевую нашу планету. Миф этот вдолбили населению в рекордные сроки с помощью телеящика, экспертов из продажных ученых и комиссии ООН. Человечество впервые после скандального провала Вавилонского проекта объединилось, чтобы свалить в космос. Бог, философия, наука и здравый смысл – побоку. НЛО и зеленые человечки forever. Люди живут в живой очереди на отправку в Царствие Небесное.

Деградацию, растянутую во времени, Успенский сделал одноразовой и необратимой. Показано, что будет, если вычесть из общества масскульта последних интеллектуалов, свободно мыслящих, эрудированных и независимых. Никто не призовет и не образумит. Все соображающие либо уничтожены, либо ушли в подполье, откуда их никто не слышит, либо перешли на службу новой веры.

Величайшее ли злодейство творится с этим переходом человечества в мир иной или землян действительно ждут обещанные райские кущи – ответа на этот вопрос нет до самой последней страницы романа. Да это, по Успенскому, и не важно. Человек, отказавшийся от разума, независимости, совести и сомнений уже уничтожил себя. Для того что от него осталось – все равно что впереди – газовая камера или Рай из машины.

Итог подрубает собственные читательские поиски по мотивам романа. Что, в общем, слегка разочаровывает. «Райская машина» не роман притча. И не роман поисков и прозрений. Он лишь блестящий роман-предупреждение.

Но в то, что предупрежденный теперь хоть чем-то вооружен, не верит, кажется, и сам автор.

Наталья Рубанова

Михаил Успенский «Райская машина»

Выход в тиражный портал

На вузовского преподавателя истории Романа Ильича Мерлина заводят дело: «Хищение государственного имущества в особо крупных размерах, совершенное группой лиц». Причина – мерлинская статья в «Крайском вестнике», посвященная некоему «золотому пароходу» под названием «Красный Лоэнгрин», предположительное местонахождение которого вычислил дотошный ученый. Самому Мерлину, правда, до сокровищ тех дела большого нет, а вот власти, что называется, озаботились (положение-с обязывает) – пароход нашли, но без всякого злата, а раз так… в общем, подозрения пали на Мерлина и К*. «Копают» и под друга Романа Ильича, г-на Панина, который находит для Мерлина «непыльную работенку»: в тайгу, в тайгу!.. Перекантовавшись в этой самой тайге энное количество лет, историк наш все же идет «в люди», но прежних – увы и ах (а может, к счастью), – нет как нет. Изменились земляне, изменились и их паспорта: они же экс-ксивы, они же – новояз – чвели: выдают эти штуковины (что-то вроде бирки на шнурке) после генетической экспертизы. Итак, мир перевернулся. Все озабочены появлением астероида, думают об эвакуации и прочих прелестях жизни. Ну и о Рае, конечно: не метафизическом, а вполне осязаемом. Откроешь портал – а там т-с-с!-щастье… Роман Ильич и рад бы понять смысл объявлений «Куплю номер в лайне» или «Курсы базового химэйского», но – увы… Что ж! Благодаря янтарному чвелю его принимают за Достигшего и просят «свидетельствовать об Эдеме»; особо одаренные барышни наседают с вопросами о любви при пониженной гравитации и пр. и пр. Мерлин, понимая, что Химэй – прародина землян, травит байки (в результате чего выходит сухим из воды), благо профпригоден: истфакеров, как величает студентов Успенский, учил не «чему-нибудь» да «как-нибудь», а с чувством да толком. Однако «путь в рай» тернист. Не все, понятное дело, считают Химэй «желанным парадизом», потому как дорога туда ведет через Крайск – крупный эвакуационный узел. Продолжать в том же духе можно долго, и кабы не 11-я заповедь «Не грузи ближнего»…

Поэтому лучше – о тираже: 21 100. О гарнитуре: «Петербург». О печати офсетной. Чтоб удивиться: тиражу, гарнитуре. Даже – почему нет? – пресловутому офсету. Но более всего – почему текст с явными «закосами» под Пелевина (ан не дотягивает Михаил Успенский до размаха Виктора Олеговича-то) оказался в числе претендентов на престижную литературную премию… увы, как и некоторые «отборные» романы.

Номинатор позиционирует «Райскую машину» как «одну из самых глубоких и изящных дистопий в отечественной современной словесности последних десятилетий». Что ж, каждый волен видеть то, что хочет /может/ увидеть… я же приведу – в качестве «примера изящества» – несколько искрометных «шуток юмора» от Михаила Успенского: «…чистая и сухая портянка есть высочайшее достижение цивилизации, данное нам в ощущениях»; «…не один ли хрен, то есть васаби?»; «…хоть был и лысый, и вообще кавказец или таджик»; «гуру Свами Снами Сатананда», «минетжер» (он же менеджер: хоть и с душком, но все ж не с армейским – и на том мерси)… ну и все эти «а-ба-жа-ю» с «туевыми хучами»… Довольно – или?..

Уэллс писал, будто нет страсти сильнее, «чем страсть изменять рукопись, написанную другим». Перефразирую: чем изменять рукопись, написанную не слишком ловко.

Дмитрий Орехов

Михаил Успенский «Райская машина»

Перед нами роман-антиутопия. Главный герой книги с говорящей фамилией Мерлин вылезает из тайги, где просидел несколько лет, как барсук в норе, и начинает осваиваться в новом мире. Он попадает в какие-то странные истории, встречается с необычными людьми, вспоминает свое прошлое. Мир сильно изменился: по России бродят сикхи с автоматами; к Земле приближается метеорит под названием Бриарей; новой религией планеты стал оккультизм. Всё проникнуто ожиданием катастрофы, и население стоит в длинных очередях на эвакуацию. Добрые инопланетяне готовы вернуть землян назад, на историческую прародину (планету Химэй), в замечательный сказочный мир, где можно получить всё — даже новое прекрасное тело. Причем право первой отправки предоставляется старикам, больным, немощным и увечным. И еще всяким меньшинствам. Такая вот галантность-толерантность.

В какой-то момент понимаешь, что райская машина — всего лишь фашистское изобретение, устройство для истребления людей, что-то вроде газовой камеры. Ан нет! Все сложнее. На самом деле машина отправляет и не на Химэй, и не в небытие. В любом случае, дальнейшая участь человека является результатом его личного выбора. Сюжет, пожалуй, занятен, однако книга очень тяжело читается. Концентрация нелепостей, шуток и фарса настолько высока, что просто тонешь в этом безумии, и очень мало желания разгадывать предлагаемые автором загадки. А загадок в книге много: сплошные россыпи аллюзий и замаскированных ссылок.