Владимир Мединский.
«О русском воровстве, особом пути
и долготерпении»

Рецензии

Нина Савченкова

Владимир Мединский «О русском воровстве, особом пути и долготерпении»

Книга «Мифы о России» представляет собой историческое исследование. Рецензировать нехудожественные произведения в рамках литературной премии – дело неблагодарное, потому что данная номинация, разумеется, не проканает. Конечно, у кого-то мелькнула идея, мол, вай нот? Но это чистая утопия, а книжка, тем не менее, довольно занятная, развивающая такая книжка и очень полезная. Мы целиком разделяем идеи ее автора, сочувствуем ему, но увы, не можем никак поддерживать в номинации на премию «Национальный бестселлер» по указанной выше причине, и еще потому, что она и так является лидером продаж. Возможно ее изберут интернетские голосователи, а нам по статусу положено думать о художественной прозе и более ни о чем другом. (Кстати, можно представить себе жуткий вой, который поднимет всяческая шваль вроде коммуняк и либералов по ее поводу, — им-то такие книжки, как в жопе гвоздь. Потому что ведь кто такие нынешние либералы? Да те же комсомольцы — членососы партии ленина — выблядки, крапивное семя!) Со своей стороны мы не можем удержаться от того, чтобы не сделать некоторые замечания, например, как это ни печально, автор излишне заботится о результате своего исследования. То есть, ведет себя в этом тексте уж как-то подчеркнуто неакадемично: решительно настаивает на своем, не позволяя высказаться оппонентам, которые, разумеется, могут иметь место. Но не суть, а суть в том, что при всем желании мы не можем поддерживать данную номинацию.

Александр Секацкий

Владимир Мединский «О русском воровстве, особом пути и долготерпении»

Многое определяется самой темой книги: еще бы, написано о судьбах России, о ее особом пути, о менталитете и о прочем русском в сравнении с Западом.. Начиная с Чаадаева эта тема эта тема является своеобразной инициацией в звание настоящего интеллигента , некоторой гарантией, что тебя будут читать и цитировать, даже если ты в сотый раз прошелся по кругу банальности. Как раз в данном случае в полной мере применим афоризм Станислава Ежи Леца: «Нет настолько избитой истины, которую нельзя было бы избить еще раз…»

Мединский берет на себя задачу опровержения стереотипов, что тоже не ново, логика и даже техника развенчания представлений о непостижимой русской душе тоже давно опробована, хотя это, конечно, не препятствует предъявлению новых аргументов, скорее наоборот, делает их особенно весомыми. Что же отличает книгу Владимира Мединского? Прежде всего обращает на себя внимание крайняя непритязательность в подборе доказательств: в качестве авторитетов годятся и Конан Дойль, и Борис Акунин, и Аркадий Райкин, словом, буквально все, что автор когда-либо на досуге прочел, может пойти в дело:

«Герой Шишкова Петр Громов – убийца, преступник, полуделец-полубандит. Но и он, внук грабителя на больших дорогах, убийца женщины, овладевшей его тайной, дает – и сдерживает! – честное купеческое слово. Наверное, никак нельзя иначе.»

Впрочем, крайняя скудость «источниковедческой» базы не противоречит избранному стилю и жанру. Это жанр почти застольного разговора, многие страницы книги могут быть практически без изменений озвучены в кухонных беседах, как будто бы они прямо оттуда и пришли. Сам по себе такой подход вполне допустим, любая степень популяризации может быть оправдана если она компенсирована живостью слога и точностью представлений о своем читателе. В живости слога Мединскому не откажешь, за счет проходят даже явные натяжки, которые сразу же дискредитировали бы исследование, претендующее на научность.

К сожалению, последняя часть книги, разоблачающая миф о научной и технической отсталости России (а заодно и дарвинизм, и научные основы естествознания) содержит переизбыток развесистой клюквы и явной тенденциозности – эти «аргументы», пожалуй, не прошли бы даже в застольной беседе. Следует также отметить, явно выиграл бы, отказавшись от услуг своего «научного редактора», умудряющегося оставить комментарий невпопад чуть ли не под каждой страницей.