Сергей Носов. «Тайная жизнь петербургских памятников»

Рецензии

Нина Савченкова
 

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Носов – романист, но «Тайная жизнь петербургских памятников» не кажется отступлением от жанра. Всякая новелла из этого сборника может существовать самостоятельно, потому что это рассказ, где есть герой, есть действие, и текст передает состояние. То есть это не очерки, не заметки краеведа. С тем же успехом Носов мог превратить это в сборник пьес, но у него есть, как ни странно, чувство меры. А некая примерещившаяся публицистичность – ничего не портит. Не публицист Носов, а прозаик. Ведь именно писатель только и может изобрести столь нетривиальную мотивацию своему тексту, а уж искусства рассказчику не занимать. Хорошо, пусть на этот раз перед нами история, скульптура и архитектура, лишь бы мы могли слышать его интонации, — мы на все согласны. Одним слышатся в этом задорные философские интонации изящной прямоты Козьмы Пруткова, другие осязают присутствие некой мистической составляющей Гоголя, — не важно, тот кто имеет уши да слышит Носова. Кстати, Носову не впервой присутствовать в шорт-листах, он вполне примирился к своему избранничеству, а потому нам нельзя не положить к его ногам целый один балл, — это его не испортит.

Наталия Курчатова

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Замечательная и очень живая краеведческая эссеистика от одного из лучших (если не вообще чемпиона) прозаиков нашего Питера. Носов наблюдает за Менделеевым, прячущим папироску, Грибоедом, подвернувшим ногу, и Чапаевым, опекающим окрестных выпивох. Книга получилась одновременно интеллигентская и народная: многочисленные восторженные отзывы от людей, не имеющих прямого отношения ни к литературе, ни к журналистике – лучшее доказательство ее ликвидности: «Тайную жизнь петербургских памятников» с равным энтузиазмом зачитывают и архитекторы, и юристы, и домохозяйки. Книга не молодежная, скорее даже – «олдскул», но это именно те вечнозеленые ценности, к которым рано или поздно припадает любой «абориген гранитных берегов», по меткому замечанию поэта Г.Григорьева. Две причины, по которым я не стала отдавать за нее свой голос – отчетливый регионализм темы (питерцы не обижают гостей), а еще: ожидание от Носова нового романа, за который мы, таки презрев вежливость, думается, когда-нибудь дружно покричим «браво».

Александр Троицкий

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Удивительным образом, читая эту книгу, можно вспомнить ощущения раннего детства, когда всезнающий папа рассказывает тебе о чудесах мироздания – а папы очень хорошо умеют рассказывать только о самых чудесных вещах, так что создается впечатление, что мир сплошь устроен из загадок и волшебных открытий! И с одной стороны поражаешься устройству мира, а с другой – всезнанию папы.

Так и носовские «Памятники» — создают иллюзию, что Петербург только ими и населен – персонажами, вроде как второстепенными, но с судьбами удивительными, и уж какой-нибудь Медный всадник, во всяком случае, затмевающими (ну, Гром-камень, ну, три точки опоры, ну Петро примо, а тайна-то где?!) Сам же Носов оказывается тем папой-волшебником, в шляпе которого есть удивительные истории про все на свете!

Александр Секацкий

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Эта книга по всем статьям удалась Сергею Носову. Нелегко определить ее жанр: мистическое краеведение, роман-путешествие, цикл историко-мемориальных очерков. Прежде всего это виртуозно написанный текст, в котором мастер слова управляет вниманием читателя, обеспечивая, с одной стороны, трансляцию важного знания, а с другой – зачаровывая мастерством рассказа.

Перед нами проходят (или мы перед ними) памятники самым разным людям разных эпох, автор не выказывает своих идеологических предпочтений, ибо памятники обладают собственной судьбой, и в самом деле, почему бы не создать кодекс прав памятника? Ведь если взглянуть на них глазами Сергея Носова, окажется, что они, конечно, намного медленнее живых людей, но все же подают несомненные признаки жизни.

К каждому памятнику свой особый подход – как к литературному персонажу. Сергею Носову нет нужды имитировать скучные путеводители, и хотя нам сообщают все нужные сведения, градус увлекательности при этом не снижается. В ходе тщательной литературной реставрации проясняется еще одно измерение Петербурга, города где памятники порой оживают, преследуя случайных прохожих, а призраки обладают некой привилегией перед смертными. Возникающее измерение оказывается ловушкой времени, но попавшие в эту ловушку должны испытывать к автору безусловную благодарность.

Полагаю, что книга Сергея Носова не затеряется в общем потоке, ей суждена долгая жизнь.

Павел Крусанов

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Очень необычная книга. Какая-то, что ли, породистая. Сам строй повествования, излучаемое им обаяние, свидетельствуют о некоем благородстве происхождения. Так, подержав в руках замшу и дерматин, сразу просекаешь природу того и другого материала. В случае Носова мы имеем дело с материалом, который радует, еще даже не позволив осознать – благодаря каким именно качествам. Трудно понять, чего в этой книге больше: художественного или исследовательского? Впрочем, вопрос этот возникает лишь в условиях конкурсной оценки, когда «Тайную жизнь…» поневоле приходится сравнивать с трудами, в разной степени успеха претендующими на художественность. В условиях же естественного общения с этой книгой проблема ее жанровой принадлежность ничуть читателя не беспокоит. А если все же что-то и беспокоит, то это, пожалуй, ее сравнительно невеликий объем, обещающий грусть слишком скорого расставания с лукавым, захватывающим, звонким текстом.

С другой стороны, художественной литературе издавна приписывается функция исследования: человека, движений его души, пределов его терпения, глубин падения и высот самоотвержения во чье-то имя. А памятник, если разобраться, потому и памятник, что представляет собой овеществленную память о человеке. Или, по крайней мере, претендует на это. Памятник, если присмотреться, в какой-то мере тоже человек, даже если это памятник собаке, поскольку это памятник собаке, сослужившей известную службу человеку. В общем, следует согласиться, что памятники в определенном смысле – продолжения людей, шлейфы одухотворенных человеческих личностей, отброшенные этими личностями в жизнь после жизни. И они, эти продолжения, существуют своим загадочным послесмертным существованием, подчас заслуживающим художественного исследования и даже на него напрашивающимся. Ну, так вот – их, эти шлейфы, Носов с присущим ему художественным чутьем, засучив рукава, кропотливо и вместе с тем с вдохновенным блеском как раз и исследует. А результаты своих исследований дарит нам, благодарным читателям. Резюме таково: изучая феномен памятников, можно заподозрить (и автор книги подобное подозрение испытывает), что памятники – это такие особенные медленные люди . С сильно заторможенной реакцией. Через десяток-другой лет, надо думать, петербургские памятники, преодолев инерцию своей мнимой косности, низко Сергею Носову поклонятся.

Вообще, если впадать в аналогии, то писатель Сергей Носов по масштабу и качеству таланта – наш сегодняшний Чехов. Речь о совокупности его литературных работ – рассказов, пьес, романов. Что касается рецензируемой книги, то, будь я памятником, я бы тоже низко ему поклонился. Как личинка грядущего памятника, непременно выражу ему свою признательность словесно.

Дмитрий Трунченков

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

В своей «краеведческой» книге прозаик Сергей Носов рассказывает о петербургских памятниках, выбирая из них те, в судьбе ли, в самом внешнем виде которых можно обнаружить что-то необычное. Порой это необычное кроется в прошлом. Так, памятник Якову Виллие чуть не репрессировали, памятник Александру III переименовывали и калечили, Лениных то ставили, то сносили. Порой речь идет о необычном виде памятника: Менделеев прячет папироску, памятник Гроту – единственный «действительно читающий» памятник. Некоторые памятники попросту курьезны: на памятнике Кирову выгравировано «Чорт его знает», а памятник хирургу Пирогову, по сути – памятник покойницкой. Но любопытнее всего памятники, значение которых удается переосмыслить, переформатировать – Плеханов ли, который – Плеханов ли? Или Грибоедов, который вот-вот упадет. Или Тургенев, который вот-вот поднимется… На самом деле книга Носова, конечно, не столько краеведческая, сколько – практическое руководство по поиску необычного в обычном. Что, в качестве мастер-класса, в ней исполнено блестяще.

Ольга Надпорожская

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Казалось бы — что может быть скучнее, чем краеведческие книжки об истории города и его достопримечательностях? Взяться за такую книгу можно только по необходимости — помочь ребенку с уроками, написать псевдонаучный текст и тому подобное. Но книга Сергея Носова не такова! Читая ее на ходу на улице, настолько пропала в ней, что столкнулась с прохожим — хорошо (и жаль в то же время), что не с памятником.

Я совершенно согласна с невысказанной мыслью Сергея Носова о том, что за памятниками наблюдать легче, чем за людьми, а стало быть — их проще делать героями своих произведений. Они не убегают, не отводят глаз, не пытаются скрыть свои ранимые души, надевая принятые в обществе маски. Для того, чтобы расположить их к себе и выведать их секреты, не нужно раскрываться в ответ самому. Достаточно понаблюдать за памятниками, вглядеться в среду, в которой они живут, полистать газеты и ту самую скучную краеведческую литературу. А для того, чтобы самому писать скучно, у Сергея Носова слишком много вкуса и юмора. И в то же время писатель обладает чувством меры, так что книга о петербургских памятниках не стала книгой о нём самом.

«Петербургские памятники» — это сборник кратких очерков, по-видимому, на протяжении нескольких лет публиковавшихся в СМИ. Среди героев текстов — не только памятники, известные каждому петербуржцу, но и сокровенные друзья автора: «засекреченный» Киров на мясокомбинате, Незрячая с книгой возле школы-интерната для слепых и слабовидящих, нелегальный «Чкалов-на-трубе», притаившийся за пивными ларьками… Рассказывает Носов о памятниках животным и даже цифрами. Но, как ни странно, один из самых запомнающихся очерков рассказывает о незримом памятнике, то есть о его отсутствии… Это памятник Гоголю, заложенный на Манежной площади в 1952 году, для невнимательного зрителя так навсегда и оставшийся лишь идеей, зафиксированной в надписи на закладном камне. Но, по мнению героя «Тяжелых вещей» — произведения, написанного тем же Носовым — памятник «действительно сооружен на этом богохранимом месте, да мы только не видим его, и сидит недоступный зрению Николай Васильеивч на гранитном пьедестале… Незримо присутствующий…»

Каждый очерк Сергея Носова — это и изящная миниатюра, и в то же время историческое изыскание. Она достойна стоять на полке ценителей изящной словесности и любителей истории города, не оскорбляя вкуса ни первых, ни вторых.

Михаил Визель

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Рассказывать в московском журнале об этой демонстративно петербургской во всех смыслах книге кажется, на первый взгляд, совершенно излишним. Но, во-первых, Сергей Носов – просто хороший писатель, чьи «Грачи улетели», например, стоит прочесть безотносительно места жительства. Во-вторых, неожиданный успех на респектабельной премии «Большая книга» завирального опуса Рустама Рахматуллина «Две Москвы или метафизика столицы» показывает, что жанр «субъективного краеведения» входит в мейнстрим. И, наконец, в-третьих — плох ведь тот москвич, что хотя бы раз в год не мечтает съездить в Питер и не поддержать извечный спор двух городов — кто культурнее и столичнее.

Здесь-то и пригодится маленькая книжечка Сергея Носова. По его уверениям, памятники – это такая особая форма жизни, вроде грибов. Но его лично интересуют не Медный всадник и тому подобные заслуженные мастодонты — величественные, конечно, но набившие оскомину, и даже не рассчитанные специально на туристов милые безделушки вроде Чижика-пыжика на Фонтанке, а менее известные изваяния. Они-то, доказывает автор, — подлинные хранители истории. Потому что хранят свои традиции и тайны втихомолку, не суетясь и не выпячиваясь. А тайны эти бывают поразительными. Многие ли, например, замечают, что Менделеев, сидящий перед «Техноложкой», на самом деле вышел перекурить? Или что на обратной стороне бюста хирургу Пирогову выбита надпись, подробно объясняющая, где и почему именно этот памятник установлен: «Здесь стояла покойницкая, где Н.И. Пирогов на распилах замороженных трупов создавал свой атлас топографической анатомии».

Остается добавить, что книга эта, безусловно, очень хороша — но номинацию ее на «Нацбест» можно рассматривать как действие чисто символическое. Впрочем, для писателя поднаторевшего в областях метафизических, это, наверно, очень существенно.

Юлия Беломлинская

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Каждая новая книга Сергея Носова – приносит радость.

И в данном случае не нужно уточнять «мне», «по-моему» и «я так думаю». Любовь к творчеству Сергея Носова – это наше общее, некая точка схода людей самых противоположных по взглядам и темпераментам.

Хотя любят творчество Носова за разное.

Я, например, за тонкий юмор и очевидное доброжелательство.

И в этой последней «нехудожественной» книге — про петербургские памятники — тоже много смешного. Хотя хватает и печального.

Носов пишет о беззащитных памятниках – огромных человеческих игрушках, которые сперва с помпой открывают, потом некоторое время воздают им почести, а потом некоторые из них разбивают, выбрасывают, прячут…

Еще очень любят таскать с места на место.

Книга к тому же чудно издана – в ней много фотографий, сделанных самим Носовым.

Часть этих ученых штудий печаталась как авторский проект в журнале «Петербург на Невском», это цветной глянец, и были сделаны цветные фотографии, которые — издатели не поскупились вставить в книгу.

Конечно, от некоторых историй просто прошибает слеза.

Например, история про памятник собаке Павлова.

И фотографии этих барельефов с закланием собак — «по-божески», под хлороформом, очень меня впечатлили. И рассказ о том, как не сложились в результате отношения Павлова с «Обществом покровительства животным» — расстроил. Павлов все ж таки был не из худших – он все время настаивал резать собачек под наркозом.

Медицинских историй в книге несколько.

Еще одна медицинская история – про «Ледяную анатомию» созданную Пироговым, и памятник, поставленный ему на месте мертвецкой, в которой он распиливал застывшие трупы для создания этой анатомии.

Также чудесна – история про слепую девочку, работы Антокольского, сидящую у подножия памятника Гроту, основателю «Попечительства о слепых».

Девочка оказалась совершенно настоящей. Благодаря автору мы узнали ее имя.

А вот несчастные пионеры, «Гавроши с Пионерской улицы» – некий фантом, спешно придуманный к очередному юбилею – так и остаются безымянными.

И от загадошного мемориала попахивает липой.

Некоторые истории я знала и прежде – например про «комод, на комоде бегемот, на бегемоте обормот…» это мне рассказывал отец, и специально ходили смотреть на памятник Александру Третьему – сложным способом, выглядывая во двор корпуса Бенуа сквозь занавески-маркизы.

Одна из моих любимых историй в книге – это «Чкалов-на-трубе».

В ней заложен отличный сценарий или пьеса. Там есть элемент детектива –может, когда-нибудь Носов еще и вернется к этой истории.

В последней главе «Особая миссия» автор наконец открывает нам глаза на то, что все мы есть Общество Под Охраной Памятников.

Потому что они, оказывается, охраняют сами себя, да еще и нас – от излишне наглой застройки.

То есть, благодаря памятникам сохранились многие кусочки воздуха в центре Питера — скверы и площадки.

… «Говорю их бояться, памятников. Они — за нас. Они такие»…

Замечательная книга, и я всем настоятельно рекомендую ее прочесть и приобрести для домашней библиотеки.

Андрей Аствацатуров

Сергей Носов «Тайная жизнь петербургских памятников»

Тексты, собранные в книге Сергея Носова, разрабатывают на первый взгляд не саамый востребованный на книжном рынке жанр журналистского очерка. Но этот жанр автор возводит на принципиально новый уровень, превращая его в принадлежность большой классической прозы. Носов рассказывает о маргинальных, не отмеченных в шаблонных путеводителях памятниках Петербурга, превращая их в знаки, соединяющие его личное чувственное ощущение и открывающуюся в них историческую память, скрытые под оболочкой силовые линии ушедшей в прошлое культуры.

Тексты Носова обладают удивительным барочным свойством сочетать казалось бы несочетаемое: предельно серьезную интонацию и карнавальную иронию, трагическое и комическое. Оставаясь в пределах повседневного сознания, поверхностного, на первый взгляд, наблюдения, он, тем не менее, открывает в этом наблюдении неожиданный и почти невозможный ракурс, приписывая своим персонажам-памятникам специфические человеческие свойства. У этой книги есть одно очень важное свойство, которое характеризует всякую большую литературу – оно вводит читателя в самодостаточный, существующий сообразно собственным законам парадоксальный и немного абсурдный мир. Именно поэтому, я полагаю, книга достойна того, чтобы войти в шорт-лист премии.