Текст, подписанный таким именем, представлят собой драматическую коллизию между формой и содержанием. Так бывает, когда автор совершенно искренне любуется своим героем, — тогда все содержание представляет всего лишь его развернутый портрет. Что же касается обещанного шпиона из Калькутты, то его функции в этом произведении ограничены практически очень короткими эпизодами, которые на общем богатом этнографическом и историческом фоне выглядят крайне ничтожными, — основное время он поросту отсутствует на сцене, фигурируя исключительно в воображении героини. Героиня хороша. Особенно сзади, впрочем, кто же сзади не хорош? Мужчины в основном женщин с этого ракурса и рассматривают. Мы же имеем возможность лицезреть героиню и спереди, и даже крупным планом. Но чем она занята? Она разгадывает какие-то головоломки с мотивами преступления. Мотивы действитеьно крайне загадочны, — на кой хрен каким-то китайцам мочить каких-то британских офицеров каких-то спецслужб, которые прибывают из Калькутты в командировку? Кому эти джентльмены могут тут помешать, и кому до них есть хоть какое-то дело, когда и само их руководство, выписывавшее им эту командировку, довольно смутно догадывается, для чего оно их туда отправило? Наверчено очень туго, но не убедительно. Какой контрабандный опиум в Юго-восточной Азии, когда он там просто растет на каждом дереве? Куда и кому его там возить? Кто из этого может извлекать левые доходы? Как эти британские офицеры могут в этом разобраться, для кого они представляют угрозу, понять невозможно, но это в конечном итоге и является застенчивым оправданием жидковатой фабулы. Нет, это, разумеется, не детектив, а скорее дамский роман. В этом качестве данный текст может существовать без всяких оправданий. Все достаточно миленько, все достаточно живописно, достаточно эмоционально, в меру натуралистично и достаточно пристойно. Например, разговоры о чрезмерной сексуальности евразийских женщин. На самом деле никакой чрезмерности в еразийской героине не наблюдается, — нормальная тетка, — форменная москвичка или питерская, которых фригидными еще ни у кого язык назвать не повернулся. Посмотрите, разве пылкая влюбленная барышня сможет выдержать столько дней без единого свидания с предметом своей горячей страсти, когда он находится в одном с ней пространстве, в пределах трех минут на велосипеде? Абсурд! Вот это и есть дамский роман, а не просто роман и не «шпионский детектив». Его так и надо номинировать. Короче, не национальный бестселлер.

Предыдущими двумя романами Мастер Чэнь покорил немало читателей. Вот главные слагаемые успеха: во-первых, конечно же, герой. Просто душка, красавец-мужчина в полном расцвете сил, с заоблачными харизмой и интеллектом. Во-вторых, время действия. Настолько давно, что автор мог бы себе позволить любую неправду. Но с такими деталями, с такой любовью прописано, что – веришь однозначно. И испытываешь большую благодарность к автору за увлекательность и доступность.

Из этих же слагаемых, казалось бы, состоит и новый роман Мастера Чэня. А вкус, как говорится, совсем не тот. Почему? – Ответим. Во-первых, автор начинает здесь говорить за женщину. А у женщин, если они не Жанны Д’арк, с харизмой не особенно. Они обычно другим берут. И тут-то автор попался совсем: попытавшись украсить повествование тем, чем обычно берут женщины, он прямиком угодил в лоно дамского романа: милашка-очаровашка, как ни странно, умница, которой еще и везет по жизни… И какая разница, чем она занимается… А, преступление разгадывает? Ну-ну. Могла бы вместо этого булочки печь, ведь главное тут — чтобы был объект любовных переживаний. Он налицо, прекрасен, как Давид. Как будто специально для женской аудитории описан во всех подробностях и в целом места в романе занимает немногим меньше, чем сама героиня.

Перейдем к месту действия и всему, что с ним связано. Точнее, к его описанию. В противовес ему, скажем лаконично: слишком много деталей. Наверное, потому что все было намного позже, чем жил неподражаемый Маниах, и история многое сохранила. Для истории хорошо, для мастера Чэня – плохо. Потому что он увлекся. И позабыл про читателя, который, в отличие от героев романа, едящих по ходу действия много и вкусно, получает описание места действия в таких дозах, что они просто не могут перевариться, как гамбургеры в МакДональдсе.

В общем, рецепт оказался не выдержан. Повар решил немного поэкспериментировать — и в результате тут недосолил, а там переперчил. Или наоборот.

От лица женщины написаный, в ванне читаный шпионский детектив, интересный тем, что события его развиваются в экзотическом месте в экзотическое время — на острове Пенанг (Азия, недалеко от страшного Пхукета) в 1929 годe. Шпионы в этом романе — сущие дилетанты: герой работает в соответствующем отделе полиции всего две недели, а героиня — «сумасшедшая миллионерша», притворяющася скромным администратором в местном кабаре.

Роман отвечает главному требованию жанра — читать его интересно, хотя, конечно, не Конан Дойль и не Агата Кристи. С точки зрения стилистики он никакой, встречаются даже грубые ляпы («Трубку я клала в некоторой задумчивости»).С первых страниц становится ясно, что автор — неплохой специалист в области истории и этнографии Востока, но герои его в связи с этим ведут достаточно скучные диалоги на эту тему, а ближе к концу романа героиня мучает читателя, сочиняя газетные статьи о тайных китайских обществах и курении опиума.

Пожалуй, самая занятная часть романа — послесловие, в котором автор рассказывает о том, как создавалась книга. Оказывается, прототипом героини стала потругальская певица Амалия Родригеш, а рождению героя помог образ самого Джорджа Харрисона. Здесь же автор приглашает читателя заглянуть на свою «кухню», открывает то, как он собирал материалы для книги, посещая экзотический городок Джорджтаун, а также то, как постигал азы женской психологии. В результате роман предстает перед читателем в новом свете, так что его даже начинает хотеться прочитать.

Что и могут сделать любители детективов.

Выпустив два экзотически-элегических ретродетектива про согдийского купца и тайного агента, Мастер Чэнь сменил издательство. И заодно поменял все остальное: время, место и даже пол. Вместо VIII века — 1929 год, вместо Самарканда и Чанъаня — малайский Джорджтаун, столица британской колонии, известной тогда как Стрейтс Сеттлементс, то есть буквально «Проливные поселения».

А главное — вместо голубоглазого рыжебородого Маниаха героем-рассказчиком выступает ровесница века, жгучая брюнетка Амалия де Соза, предпочитающая всей музыке джаз, а всем автомобилям — велосипед. На то у нее есть свои причины — и это не самая большая из ее тайн. Неудивительно, что она мигом вскружила голову только что прибывшему из Калькутты с неким секретным поручением англичанину Элистеру. И неудивительно, что разбираться с этим поручением — и со всем, что из него вышло, — пришлось ей самой.

Впрочем, главное в новом романе русского китаиста, подписывающегося «Мастер Чэнь», остается неизменным. А именно — интерес к местам резкого смешения двух, а еще лучше трех культур и жизненных укладов (в данном случае — британского, индийского, китайского), взятым в момент резкого перелома истории (см. интервью). А еще неизменной остается фактурность, неизменная точность автора к деталям, географическим и историческим. Если в книге говорится, что у португальцев в Индокитае в XVI веке была стандартная процедура обращения с пленными — им выбивали передние зубы, чтобы те не могли перегрызть веревки, — значит, Мастер где-то это вычитал. А если описывается отель — можете не сомневаться: сам сиживал в теньке на его веранде.