Чтение — странный процесс: оно способно доставлять не только душевное, но и вполне физиологическое наслаждение — от складывания слов в преложение, от бега строчек перед глазами, от мощного течения повествования, уносящего читателя из реальности. Роман «Танкист, или «Белый тигр»» — это чернуха, какой трудно было ожидать от талантливого и компетентного Бояшова, но, тем не менее, читается на одном дыхании. И всё-таки хорошая книга — это не то, что легко прочитывается, а то, что причиняет боль и преображает читателя. Об этом, естественно, все давно забыли, но хорошая книга делает читателя лучше (вот смешно-то).
Я понимаю, что про Великую Отечественную войну модно говорить всякую дрянь. Также я понимаю, что в нашем сознании эта война идеализирована, что она не может быть только такой, какой ее изображали в советских фильмах. Но война в любом случае свята, поскольку участники ее, находясь на грани жизни и смерти, обретают исключительный духовный опыт, недоступный нам, благополучным. И, дерзну сказать, Великая Отечественная была великой войной, а наш народ, несмотря на уродство эпохи, оказался тем же великим народом, каким был всегда.
Но Бояшов решил показать советские войска сборищем монстров, которые наступают на Запад (повествование начинается в сорок третьем году), ведомые вперед страшным Ванькой-Смертью. Ванька — это танкист, сгоревший на Курской Дуге, получивший 90-процентный ожог кожи, но каким-то чудом оставшийся жить. Побывав в огне, он страшно изменился не только внешне, но и внутренне: психика также получила ожог, несовместимый с жизнью, однако Ванька при этом получил и некие сверхъестественные способности. Он стал слышать «голоса» танков и прочей боевой техники, а главное — голос, смрадное дыханье его главного врага — таинственного «Белого тигра». «Тигр» — то ли сверхсекретное оружие Германии, то ли выходец из адских недр: неуловим, неуничтожим, путь его усеян тысячами мертвых тел и машин. В бесконечную погоню за ним и устремляется Ванька вместе со своим неуязвимым для пуль экипажем: якутом-алкоголиком Бердыевым и сержантом Крюком, «талантливым совратителем» и мародером. Они-то наступают на благопристойную Европу, задавая тон остальным советским войскам. Сверхгениальный, неуязвимый в танковом бою Ванька в конце текста становится мишенью для своих же орудий. Финал открыт, и неясно, полег ли бессмертный Иван Иваныч в горах Чехословакии или в очередной раз увернулся. Ясно одно — погоня за «Белым тигром» продолжается, ее не опредЕлить земной жизнью.
Вот такое героическое произведение, столь важное для России в наше непростое время. Оно прекрасно написано, кто станет спорить, но лучше бы его не было совсем.